ПУТЬ
Вот в чемодан уложены манатки
И на руках билет в один конец
Давай судьба сыграем в прятки
С тобой меж рельсовых колец.
Ну а пока присядем на дорогу
Ты знай себе молчишь, молчишь,
Придвинув стул аж к самому порогу
Так просто, дескать, не сбежишь.
А я всё думаю – насколько было б проще
И выгодней, довольным быть собой
На что нужны неведомые рощи,
Когда есть кров над головой.
Когда утрами ты не зябнешь в поле
И хлеб насущный не молишь в окне
На что нужна такая доля
Нужна по- видимому мне
Ну всё пора, откройтесь шире двери
Довольно стен, уж выбрана стезя
Пускай ползком, но этот путь измерю
Нельзя иначе, иначе нельзя.
Как часто мы без сожаленья
Свой оставляем дом, своих родных,
Чтоб слиться с будущего тенью
На этих перепутьях непрямых
Они зовут и манят без устали
И чье-то сердце, вздрогнув, как струна
Уже томится в радостной печали
И кажется ненужной тишина
Одна есть цель и прошлое распято
Оно не нужно, как не нужен смысл
Лететь, бежать, ползти куда-то
И расстояний одолеть без числ.
Наверно в этом сущность человека
Стремиться к звёздам, не боясь преград
И в то же время издалека
Любить и помнить, что есть путь назад
И эта вера безупречна
Пребудет жива ей душа
Покуда перед нами вечно
Сияет бесприданница ковша.
Сегодня мучаюсь похмельем
Глаза открыл и сам не свой
Который день у нас веселье
Солдаты едут, отслужив, домой.
Все с разных городов и весей
Горланят песнь, пьяным – пьяны,
Ну как же можно им без песен
С приходом дембельской весны.
Попутчики – их много есть и мало,
Но всех сближает тот единый миг,
Когда в пути у первого привала
Он говорит: »Ну что, старик
Давай знакомиться » и руку пожимает,
Как будто знает много лет и зим
И дым колечками пускает
И странно выглядит тот дым
А ты стоишь и тоже куришь
Покуда не начнет пурга
О чём–то важном брови хмуришь
И так минута эта дорога.
Уже темно и спят солдаты
И в снах своих торопятся туда
Где отчий дом оставили когда-то
И, слава богу, что не навсегда
Сильнее хмеля разбирает счастье,
Что уж не долог тот желанный час,
Когда он на пороге скажет: »Здрасьте,
Ну вот добрался наконец до вас!»
И мать, смахнув непрошеную гостью
Спешит скорей обнять сынка
Кряхтит отец, протягивая горстью
Свою ладонь и крепится пока,
-Пока, пока – поют колеса,
-Пока, прощай, – и стынет сон
У белобрысого матроса
И рвётся через зубы стон
— Не надо, мама. – Надо, надо…
Уходит поезд дальше в ночь,
Как зверь, летящий из засады,
Которого ничем не превозмочь.
Не торопясь, до самого рассвета
Ткёт паутину жизнь-швея
В тугой клубок, сплетая, как корсеты
Людские жизни в бездне бытия.
И в этом состоит предназначенье
Слиянье с головы до ног
С огромным миром от рожденья
Ты в нём песчинка, он –песок,
А смерть есть эпизод, не боле
Что толку в ней пока связует нить
Всех нас от материнской боли,
Которая дарует право жить
И через дым исчезнувших столетий
Несется глас бесстрастного творца:
»Не торопитесь разлучаться дети,
Не торопитесь ждать конца».
Оно и так, но завтра будет поздно
Коль мы надежды оставляем вдруг
Под страхом этой ночи звёздной
Где нету ни души вокруг.
Санкт-Петербург – почти столица,
Где Невский, океан средь луж
В которых запросто возможно утопиться,
Когда по-деревенски неуклюж.
На этих улицах и в тёмных подворотнях,
Что провоняли навсегда мочой
Огромных крыс бесчисленные сотни
Шуршат непуганой ордой
И так орда провинциалов
Штурмует Питер с разных мест
Но места мало, мало, мало
Для женихов и для невест
А я хожу по улицам беспечно
Ни кола, ни двора и пусть
Ещё я не доехал до конечной
Но все вокзалы помню наизусть.
Одна беда — отсутствие прописки
Сержант Петров возьмёт под козырёк:
»Ваш документ», а взглядом низким
Уже берёт меня на поводок.
Когда же вечером с трясучими руками
С отдела выползешь, глотая аспирин,
Избитый и униженный ментами
Не падай духом »полноправный» гражданин!
Свинцовы тучи и земля в сугробах
Усталый день ложится на плечо
Кому-то дорог этот миг до гроба,
Кому-то далеко не горячо
А кто-то там кричит: »Моя Россия!»
И свёрнутой газетой, как копьём
Грозит в пространство и слова мессии
Подкреплены печатным матерком
»Долой» и »Вон» – вот лозунг патриотов
,,Спасём страну от неминучих бед»
А я сторонкой со своей заботой
И мне не важен, в общем-то, их бред.
Но только Родина поймёт меня, я чую,
Когда в снегу, впечатывая шаг,
Нужды ей нет в натужных аллилуйя
Я лучше небу улыбнуся просто так.
Совсем немного есть мгновений,
Что наполняют смыслом жизнь,
Как отблеск тех стихотворений,
Которые ещё не родились.
И надо их беречь, иначе
Погаснет вера в суматохе дней
А страх, что полностью оплачен
Окажется стократ сильней
Всё, чем мы дышим и счастливы
Имеет свойство обращаться в тлен,
Но никогда души порывы
Не попадут к забвенью в плен
И потому на сердце ложе
Не обустраивай от будущих забот
Ведь стыд и совесть не одно и то же
Куда больнее совесть бьёт.
Она не будет ни молить, ни плакать
Просить прощенья не её удел,
Но как ноябрьская слякоть
Она исчезнет из бездушных тел.
К каким лишь только ухищреньям
Не прибегаем мы, затем,
Чтобы спастись от наважденья
Как мнится нам ненужных тем
Которые потребуют усилья
Извилин черствых и душевных мук
Не проще ли подрезать крылья
Под мерку нам привычных рук.
И так проходят дни, а дальше годы
И уж в глазах осела пелена,
Как у овцы мясной породы,
Застывшей под кинжалом чабана
Все понято и все простимо
Ведь так порой обыден мир
Что жизнь проходит, как-то мимо
И еле виден у неё пульсир
Но те вопросы, что оставил где-то
Все ж зададут бесстрастно там,
Где призывают всех к ответу
И каждый должен отчитаться сам.
Студенчество, как много в этом звуке
Для сердца знамого свелось,
Когда грызя гранит науки,
Оно вконец уж извелось
И жизнь студента это вам не сахар
Да, были пьянки и веселый блуд
Но только сессия, как плаха
И как на казнь приходишь в институт
А там профессорам, доцентам
Сдаешь экзамен тет-а-тет
Посредством долларов и центов
За каждый недоученный билет
И так учились понемногу
А что нам было делать, друг
То времени в обрез, то мы с Серёгой
В пивнушку соберемся вдруг
Но все прошло и та учеба
Совсем не то и вот итог
Диплом, как »тысячная» проба
Куска картона в пятилетний срок.
Ну а потом вчерашние студенты
В ларьках свой начинают стаж
О, где же вы, аплодисменты!
И все надежды, как мираж
Не много ль в государстве просвещенья,
Где каждый »дцатый» – вор, бандит
А »надцатый» – дебил с рожденья,
Где мало кто на кайфе не сидит
Да к черту здесь нужны примеры
Когда годами не дают зарплат
Учителям, врачам и инженерам
Что крутит по оффшорам казнокрад
И распальцовка, как знаменье века
Вот налицо в умах прогресс
Обязан уважать ты человека,
Коль он имеет »Мерседес».
И если ты согласен с этим
Бери на понт »лохов» простых,
Но знаешь, деньги — всё на свете
Для нищих только и …крутых.
Никто не без греха, ничто ни свято,
Но есть любовь, она прощает всё
Она одна ни в чем не виновата
Как восковые статуи Тюссо
»Мы любим, значит, мы любимы»
И верь же, верь же в эту ложь
Иначе ты полоской дыма
В трубу железную уйдешь
А значит в сторону сомненья
И убедившись в этом, собери
В ладонь пустые сожаленья
И пусть в мозоль сотрутся волдыри
Все те гроши, что принял за монету
Бросай за борт и будешь прав
В любви сомненьям места нету,
Как сомневаться в ней, ей все отдав.
И с чистым сердцем полным тиши
Не жди от мира всевозможных благ
И кто-то вдруг тебя услышит,
Когда тебе один остался шаг.
Я шел по берегу реки, а мне навстречу
Брел путник, видно, что не с этих мест
Он что-то напевал, сгорбатив плечи,
И опирался на тяжелый шест
Когда мы поравнялись, он окликнул:
»Не будет табачка родной?»
И как-то странно носом всхлипнул
Как будто бы маленько сам не свой
— Бери отец, да ладно не стесняйся,
Откель идешь-то? – Да, издалека
Ну хватит, хватит, шибко не старайся
Парниша ты для старика
Присели на валун скрутили малость
По козьей ножке, (а куда спешить?)
Тем более дорожная усталость
Давала знать и надо бы остыть
По-первости конечно разговоры
О том, о сем, ну словом ни о чем
А вечер был так тих, река минором
В камнях вторила что-то о своем.
Старик был с сумасшедшинкой, но все же
В нем было что-то, — божья благодать?
На всех какой-то непохожий
И сколько лет ему никак не угадать
Он, уловив вопрос в моем молчанье
Лишь усмехнулся, глядя на меня
Губами пожевал и молвил: »Маня,
Эх, Маня, Маня вся моя родня
А любопытен ты, то видно
И вижу, ищешь свет во мгле
Но слушай парень не обидно
Быть головешкою в золе
В чужих краях едва ли счастье
Ты обретешь и слышь, сынок
Ведь дома даже и ненастье
Все легче переждать и свой порог
Куда важней парадных из гранита
Ведь в тех дворцах не нам же жить
Те двери навсегда для нас забиты
И лучше насовсем о них забыть.
Вот я искал когда-то свою долю
Шел напрямик и жизни не щадил
Мотался по земле за волей,
А все ж свободы так и не добыл
Бывало все – и скатерть, и баланда
И нож у ребер, и кулак в свинце
У моря теплого веранда
И стылый ветер с сопок на лице
Да, был я молод и бесстрашен
Любил азарт и не терпел кисель
Был щедрым к нашим и не нашим
Но все ушло, как зерна в щель
Друзей не нажил, а приятель — к черту,
Таких приятелей не считано везде
Я как корабль без приписки к порту
Без якоря болтаюсь на воде
А где мой дом за давностью событий
Уже забыл и надо ль это мне
Вконец оборваны все нити
И негде прикорнуть спине…»
Конечно, слушать было чудно
О том, что говорил старец
Но даже в то поверить трудно
Что был он молод, наконец
Я призадумался, а он заметил это
-Да не бери ты в голову, малой
И от меня не жди ответов
Пойду-ка дальше я – Постой.
Я понимаю, что тебе непросто
Свою дорогу вспоминать
Давай дойдем до первого погоста
Тут на реке не дело ночевать
Чуток устроимся и если пожелаешь
Мы побеседуем у доброго костра
Пускай ответов ты не знаешь
Но время за беседой не проходит зря
А кроме прочего в запасе есть баклага,
Чтоб память освежать вином
Ведь память- это не бумага
И веселее будет нам вдвоем.
Что сказано, то сделано и вскоре
Найдя поблизости приемлемый ночлег
Старик хлебнул и в разговоре
Потек неспешный вечер-век
— Я втуне уж не мучаюсь сомненьем
Как фарт положит, так тому и есть
Любая карта выглядит решеньем
Ведь всех решений нам не перечесть
И всяк мотив казаться может маршем
А может эхом, стонущем в горах
Но с каждым годом, становяся старше
Все реже вспоминаю о врагах
Важней всего душевная расслаба
Да будь, что будет, главное – покой,
Пускай не днем, а вечером хотя бы
И пусть героем кто-нибудь другой
Но это потому, что жизнь измята
Я не могу ни продохнуть, ни встать
И остается лишь ругаться матом
Чтоб дольше в этой тьме не умирать.
Но слушай, как бы мне хотелось
Так тосковать, как я один умел
И если бы тогда мне смелость,
Когда любил, но был к любви не смел
Довольствуясь ненужными страстями
Я сердце в чувствах мертвых растерял
И между четырьмя углами
В который раз судьбину проклинал
За то что цельность без остатка
Я прожигал и сволочь я
Затаптывал засеянные грядки,
Нужду справляя прямо у ручья.
А вот сейчас я пеплом пропитался
Тех дней, что беззаботно сжег
И как бы снова не пытался
Мне не найти назад дорог
Но так и быть не буду убиваться
Мой срок и так уже вблизи,
Когда часы пробьют двенадцать
Мои закончатся часы.
-Давай-ка друг затянем песню
Ты подпевай, а я начну
Оно вдвоем-то интересней
Чем просто пялиться в луну
А песня эта про любимых,
Оставленных далеко там
В тех горизонтах неделимых,
Которые лишь снятся нам
Иные возвращаются нескоро
А кто-то не прошел сквозь лед
Но милые без всякого укора
Любимых ожидают у ворот
Кому любовь, ну а кому прощенье
Так было, так и будет на века
Спасибо брат за угощенье
Вот ты утешил старика
И эта песня есть молитва
Таких, как мы, затерянных в ночи,
Когда тоска безжалостна, как бритва
И всюду окрест воют палачи.
Костер потух и мой старик далече
Ушел своим неведомым путем
А мне его нерадостные речи
Засели в голове гвоздем
Встречал людей я разных и неблизких
Но все они единственны в себе
Кто жить не может без игры, без риска
А кто не мнит себя в отчаянной борьбе
И что же лучше – быть себе подобным
Иль разум примирить с душой
Пускай так будет неудобно
Но старости не хочется такой
Чтоб без друзей, потерянных в попойках
И без родных, оставленных вдали
Давить матрас казенной койки
Когда причалят чьи-то корабли
А твой фрегат, источенный червями,
Которых в схватках не заметил ты
Давно гниёт под желтыми песками
У берега несбывшейся мечты.
Нисколько не жалея о разлуке
Когда-то я на запад уезжал
Мне чьи-то вслед махали руки
А я все в тамбуре стоял.
Небрежно сжав меж пальцев сигарету,
Я без волненья за окно смотрел,
Где город мой, по-зимнему одетый
Простуженными трубами болел.
И сколько раз впоследствии ночами
Он снился мне вот этим самым днем
Так зябко передергивал плечами
Улан-Удэ – мой славный старый дом
Ты не ругай за то что в одночасье
Решил искать в ненужной стороне
Так называемое счастье,
Да точку здесь поставить начерне.
Но Селенга все смоет неуряды
И будет май, и горы в синей мгле
И что еще для счастья надо,
Когда ты на родной земле.
Все решено. Довольно похождений
И вновь билет в один конец
Пусть прошлое хоронит свои тени,
Но память не убить сердец
И страшно возвращаться и желанно
Но истина, наверное, есть в том
Нельзя домой вернуться рано
Лишь никогда, лишь цинковым гробом
Дороги дальние, разбеги перепутий
Свой след оставили конечно же в груди
Но посреди вселенской мути
Мне виден проблеск впереди
Я завтра утром сяду в скорый
И до Москвы, оттуда самолет
Воздушным донесется коридором
Туда, где окончателен расчет
И все долги вчерашние прощаю,
И есть кому сказать: »прости»
Я тоже был не прав, я знаю,
Как впрочем, все мы на своем пути.
