КАЗУС КАВАФИСА
Когда поэт обращается к историческому антуражу, имея в виду вектор проникновения в сущность оного, это означает одно – действительность в тех формах, что известны ему, не может насытить алчущую душу.
Но Кавафис не просто трактовал стихом темы истории – он жил в ней, великой и ветхой, грандиозной и нищей.
Да и что было любить ему в повседневности? Временную службу, растянувшуюся на полжизни? Однообразный, кондовый формализм церкви? Пустоту болтовни в темноватых кофейнях? .....Читать дальше →
АКТРИСА
Осваивает осень мастерство,
Как первоклассник – буквы алфавита,
Как лицедей, чья роль ещё не бита…
И – скоро все поверят в естество
Актрисы, поступившей очень мудро:
Она игру с тумана начала,
Полсотни изб сибирского села
Слизавшего, как языком, под утро…
Потом она, уже входя во вкус,
Дождей нам отпустила на копейку .....Читать дальше →
хххххх
Когда мы жили тесной группой,
И все решали на ходу,
Когда мы были, как под лупой,
И друг у друга на виду.
Когда, не ощущая пяток,
Спешили мы из класса в класс,
И мыслей про шестой десяток,
В помине, не было у нас.
Когда нас не судили строго,
Когда нам не хватало тем,
Когда .....Читать дальше →
Ключи Мария обронила,
Осталась тайна заперта.
И доброты потребна сила,
Чтоб тайна отворилась та.
Молитвословие ветвится,
Запутано, кто слышит? нет?
Мы быта пролистнём страницы,
Порой похожие на бред. .....Читать дальше →
КЛУБ НУМИЗМАТ
По мощёным узким улицам, задирая голову, любуясь черепицей, островерхими крышами, шпилями церквей, идёт, крутя в пальцам крупную монету, и, опуская взгляд, видит высверк тусклого, массивного серебра, зная чётко, что находится в Австро-венгерской империи, в центре старой Праге, и в трактире «У чаши» будет встречен Швейком, который рад каждому, зашедшему с ним поболтать за пивом или сливовицей. .....Читать дальше →
РЕАЛЬНОСТЬ И БОРИС РЫЖИЙ
Он протаскивал в игольное ушко кошмара реальности буйную радость существования, обдирая её в кровь…
Он созидал стихи по некоему волшебному сценарию, очевидному только ему – когда простые, привычные слова, составленные в не хитрые вроде бы строчки, вспыхивали магическим огнём – таинственным, как чёрный лёд, припорошённый сдобным снегом…
Он любил боль и горе – с истовостью аскета – и рвался вдаль от их постоянных прикосновений, паря в своих стихах над адом трансазиатского бытия с его водкой, драками, чурками, ментами, психами, подлыми подворотнями, гнилостным запахом помоек; и вводил ангелов в стихи также естественно, как собутыльники входили в его дом… .....Читать дальше →
ХЛЕБОПЁКИ И ГОСУДАРСТВО
Читателями теперь стали исключительно сами писатели – как если бы хлебопёки стали печь хлеб только для хлебопёков: мол, другие ничего не понимают в качестве оной продукции.
Между тем, литературный хлеб предназначен для всех, и такая скособоченность потребления делает его полубессмысленным – если не бессмысленным вовсе.
Так что же, только в условиях империи, да ещё империи посчитавшей литературу государственным делом, возможен высококвалифицированный читатель?
Ибо последний такой был в Советском Союзе, и, если ещё не вымер, как пласт динозавров, то событие это не за горами.
В современной атомизированной, бьющейся за выживание России – до чтения ли?
Серьёзная литература нагружает, заставляет думать на предельных оборотах, и, если формирует личность, будучи источником этики и эстетики в большей степени, чем что бы то ни было, то не даёт однозначных ответов, однозначных рецептов, как жить… .....Читать дальше →
|
Учредители: Mirabo, A. Secret, А. Кудрявцев
Дизайн и разработка: Oleg Mirabo, A. Secret © 2006 Санкт-Петербург |
При использовании материалов, ссылка на сайт EXISTENZ.RU обязательна. |
|
