Брюгге
А вот бельгийский город Брюгге
И не могуч, и не велик.
Но каждый дом и каждый флюгер
Однообразно многолик.
С венецианскою вселенной
Его каналов не сравнишь.
Но дышит мудростью смиренной
Суровый ряд близняшек-крыш.
И дни – сегодняшний, вчерашний,
И шпиль, сливающийся с башней
В остроконечной белизне,
И плеск воды, и свежесть сада,
И нежный запах шоколада
Сплелись в едином полотне.
Дискотека
В трепещущем мраке
Мелькают огни.
Как тайные знаки,
Ложатся они
На плечи и лица
Танцующих пар –
И длится, и длится
Полночный угар,
Где слову нет места –
Одни только жесты.
И сердце стучит,
Пульсируя, словно,
Безжалостно ровный,
Грохочущий бит.
Любовь и Вера
Если уж любить, то только сон –
Отблеск, отголосок, полутон,
Тень любви, а лучше – тень от тени,
Шёпот трав, таинственный сквозняк
Кем-то недосказанных видений
И в ночном тумане березняк.
И внимать тревожным, смутным скрипкам,
И тонуть в песке догадок зыбком.
Если уж и верить, то в абсурд –
В землюшку, Матронушку и Лурд,
Разум оставляя посрамлённым.
И тогда столетия пройдут –
И тебя блаженным назовут,
А в горах Тибета – просветлённым.
Вперёд!
Только бы уехать, а куда –
Это уж решится по дороге.
Зов пути знаком, увы, немногим…
Но смотри, как мчатся поезда!
Грустно у причала кораблю,
Тягостна земля для самолёта.
Старый рикша цену пропоёт нам
Шелестом диковинных валют.
Всё приму: восточные узоры,
Зной пустынь и зеркала озёр.
Море? – Я люблю морской простор!
Горы? – Хорошо, пусть будут горы!
Вот о чём мечтает дед Егор,
Бережно сажая помидоры.
Призма
Я проснулся в начале девятого,
И почувствовав странный укол
Света призрачно-голубоватого,
Встал с кровати, к окну подошёл.
Мой сосед терпеливо выращивал
Анашу на балконе густом,
И скрипела калитка навязчиво,
И шумела весна за окном.
Что – не знаю, но что-то явилось мне.
Словно чьей-то неслыханной милостью,
Преломлённой в проёме окна,
Вдруг покрылись грехи и сомнения,
И метнувшись за тенью знамения,
Я был счастлив её не догнать.
В весеннем лесу
В весеннем лесу каждый шорох – намёк
На близость иного пространства,
Где вместо морали – берёзовый сок,
Где тихо и долго течёт ручеёк,
И нет ни границ, ни гражданства.
В весеннем лесу не случайно скрипит
Усталая старая ветка.
Твой голос беззвучен, твой панцирь разбит,
Ты голый, но где же твой давешний стыд?
Ты птица, но где твоя клетка?
В весеннем лесу, заблудившись, поймёшь
Внезапно, смиренно и чётко,
Что всё неспроста: и напуганный ёж,
И дятла шальная чечётка.
Туман
По городу туман
Проплыл седым фрегатом,
И грозный атаман
Стал пацифисту братом.
И зазвучал хорал
Для флейты и гитары,
И свадьбу отыграл
Бенедиктинец старый.
И в братстве присвятом
Пригрели нас, при том,
Что были там лишь сёстры.
И так хотелось жить,
Что сложно объяснить,
Как это было просто.
Выводы
„Алло! Алло!” – кричит молодая
Женщина, шлёпая автомат.
А рядом, будку плечом бодая,
Ждёт старец по имени Игнат.
Игнат сегодня улетает
В паломничество по святым местам,
А времени вылета не знает –
И бесы следуют по пятам.
У женщины муж лежит в больнице,
И голос врача не сулит надежд.
Поэтому нужно торопиться
И завтра же ехать в Будапешт.
Кто оправдает их? Кто осудит?
Печальная жизнь. Несчастные люди.
Перекрёсток
Мне кажется… Я чувствую… Я знаю.
Но сказано: кто знает – даст ответ.
И вот, всё то, что ночью вспоминаю,
Сжигает милосердием рассвет.
Я слышу удивительные звуки
И запах слов, хрустящих и живых.
И своевольно прорастает стих
Сквозь пыли толстый слой на ноутбуке.
И всюду распускаются цветы,
И мысли так безнравственно чисты,
И счастья аромат тягуч и хлёсток.
И странный свет пронизывает грудь,
И ждёт читатель рифму „путь” – забудь!
Пути здесь нет. Здесь только перекрёсток.
