СОЛОВЕЦКАЯ СИЛА

Валуны, меж ними – кирпичи,
Стены соловецкие замшели,
Плисовые мхи…
И на пределе
Места эманации. Лучи.
Ощутишь лучи тугих веков –
Гроздь времён былых набухла силой.
Для монахов было перспективой
Постижение сакральных слов.
Ладили, упорны, монастырь,
И сердца молитвой замыкали.
Чтоб небесную постигнуть ширь,
Многие отринутся детали.
А в тюрьме посаженный на цепь
Морок заточенья постигает.
Жизнь, в которой шаровая крепь,
Чем ещё, зверея, испугает?
Силы есть – не зримо – вещество.
А воды великое мерцанье
Вечности покажет торжество,
К ней же сокращая расстоянье.
Стены высоки, причём – весьма.
Серый камень, плисовая зелень.
Скудная, не быстрая весна.
Небосвод по сути беспределен.
Если корень небосвода в нас –
Как удостовериться в обратном?
Осень листья отрясает в час
Жизни, что представлен безвозвратным.
Вот визит Петра. И гневен царь,
И в монастыре грешивший пьянством.
Тайны жизни не упрятать в ларь.
Не шути с царёвым окаянством!
Если солнце плахою черно,
Значит Апокалипсиса время.
Если страстью новой зажжено
Имя жизни, старая – как бремя.
Стены мхом покрыты, а века
Сыпали различнейшие зёрна.
Кровь текла, чрезмерно велика.
Спятишь, выжив, захохочешь вздорно.
Грешники! Звучит монаший глас!
Двух последних заживо сжигают.
Холод Соловков и по-сейчас
Обжигает ум. И дни сгорают.
Яма заключенья. И в былом
Заключенье каменным бывало.
Соловков величье и излом,
И огни небесного кристалла.
Соловков величье и проран.
Мхом покрыты каменные стены.
Жаль, история – как сумма ран
В нашем уголке вселенной.