Из Распутина создать святого –
Приписать истории черты
Те, которых не было – иного
Не осталось ныне. Знаешь ты.
Вот юрод в роскошном зале бьётся,
Где на креслах царская семья.
И глядит Распутин – псевдо-солнце
Для царицы. Светоч бытия.
К мистицизму склонная царица
Верила столь многому, увы.
А княжон чудеснейшие лица,
И такие ныне вряд ли вы
Увидали бы хоть где-то. Сложно,
Смутно всё. Распутинщины бред.
Логикою многое возможно
Объяснить. Но основное – нет.
* * *
Ссохлись, соки потеряв, каштаны,
Осенью мы собирали их
С малышом, упорно, неустанно,
И занятий не было других.
Яшмой отливали благородной.
В декабре в коробке их нашли –
Маленькие, камешкам подобны.
Камешкам судьбы среди земли.
* * *
Отзовись душа! Она молчит.
Мозг даёт команды, получая
Импульсы, и обступает быт,
Мистику всей массой отрицая.
Коль душа болит – то эту боль
Мозг продиктовал, несправедливость
Наблюдая, ей живёт юдоль.
Ощущенье – жизнь, по сути, мнимость.
Отзовись, душа! Она молчит.
Поиском её измучен, бедный,
Световою долго грезил бездной,
Только не представить этот вид.
* * *
В скиту квартиры и в скиту себя…
Пожизненно такое заточенье.
И жернова, которые судьба
Использует, уже и не мученье.
Как из скита бежать? Скита себя.
Проделать дырку в теле очень просто.
Не знанье истин ранит слишком остро,
И жернова запустит вновь судьба.
* * *
Стихи, окрашенные красным –
Разлом, душевная болезнь.
И снова к свету рвётся песнь,
Но больше ей не быть прекрасной.
* * *
У реальности много имён –
Зимний блеск назовётся, к примеру.
Иль победа – и сумма знамён
Занимает сознания сферу.
Сумасшествие – в чёрных тонах
Имя это даётся плохое.
Иль война, символ имени – танк,
Разрушающий царство земное.
Ностальгия есть имя… Опять
Вспоминаются детство и школа.
Словно камешки перебирать
Кадры, мелочи, срывы, глаголы.
У реальности много имён.
Безответная яркость молитвы
С пониманием – ты обречён.
И сереет зимой небосклон,
Исключающий счастья мотивы.
* * *
Чёрточка меж датами страшна,
Коль останется она одна.
* * *
В темноте предметы наугад
Ты находишь, зная наизусть
Старую квартиру – рай и ад
Оной, где бессонница и грусть
Так знакомы, как свои мечты.
Медленно проходишь коридор,
С холодильника взял зажигалку ты,
Усмехнувшись: лучше луидор.
Просто свет не хочется включать,
И торжественная темнота
Продолжает нечто обещать –
Мол, она прекрасна, как мечта,
Хоть и стали ветошью мечты,
Ежели тебе под 50,
Помнишь раньше, как сияли ты,
Отменяя ненадолго ад.
Можно на балконе покурить,
Если зажигалку взял, но перх
В горле призывает положить
На столешницу простой предмет.
Падая в руины – иль в кровать:
В темноте не очень разберёшь, —
Дрёму начинаешь ощущать
Облаком – на нём и поплывёшь.
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ КОЛЛЕКЦИЯ
Человеческая коллекция –
Тётка медленно двор перейдёт,
Как у снежной бабы комплекция,
А лицо желтовато, как мёд.
Худосочен в очёчках бухгалтер,
Всё подсчёты, балансы в мозгу.
Убирающий снег старый трактор,
А водитель – сказать не могу –
До чего на корягу похожий.
Лица мыслью гранятся, а так
Люди с массой мерцающей схожи,
Массой теста — вот вылеплен танк:
Прошибающий стены начальник.
На учёбу студенты бегут.
Смех качается, что им отчаянье?
Чьи багровые дни стерегут…
Неудачник поэт – сильно пьющий.
Процветающий нумизмат.
Прощелыга, от счастья поющий.
Человеческий рай, он же ад.
Старичок с белой псиной гуляет.
Малышок с горки лихо слетел.
И не очень уже привлекает
Сумма лиц, тел и дел.
Ну а души сокрыты от глаза –
И чужой не касался ни раза.
* * *
Четьи-Минеи, вникая
В них, отвлекаясь от сути,
Он – переписчик – алкая
Благости, вместе и жути,
Многажды перепишет.
Также Палеи, где буквы
Первые краскою дышат.
Буквы – как смысла утварь.
Жизнь постепенная очень,
Медленный труд, кропотливый.
Зимы мелькают и осени,
Духа он жив перспективой
Старый монах, не красивый.
* * *
Бурление в сознания котле
Тяжёлое, что глубина металла.
Вот старое Толедо просияло,
А вот алхимик роется золе.
Бурление выхлёстывает за
Предел сознанья, поражая травы
Забвения, которые кровавы,
Когда страдальца пролилась слеза.
Соль смысла, просолившая сие
Густое варево, и перец ереси.
Ах, если бы постиг я бытие!
Ах, если бы…
* * *
Яблочное нечто, сахарное,
А полынного не хочешь?
Ради сахарного всё хлопочешь,
Ради яблочного.
* * *
Из деталей конструктора, кеглей,
Табуреток, машинок малыш
Громоздит целый мир – только тишь
Не выносит, на выдумки щедрый.
Из конструктора люди стоят
На столешнице. Едут машины.
И ликует, и не без причины
Человечек, создавший свой сад.
* * *
В неформат попадает умное,
В неформат попадает доброе.
Или время вполне безумное?
Деловое при этом, бодрое.
Как менять? Одиночек усилья
Роли тут большой не играют.
Душам всем подрезаны крылья,
И бескрылые души страдают.
