Последние записи
Ильи Сафронова
Вступление издателя
В России солдат хоронят в цинковых гробах – и вот, некогда красивая длинноволосая женщина, внезапной страшной вестью превращенная в проклятую Христом смоковницу, стояла в скорбном одиночестве на перроне Ярославского вокзала.
Когда же поезд выполз, наконец, из расплывчатой рыжеватой неизвестности, неумолимо приближаясь к сияющей платформе, когда самые безумные и далекие мысли смешались в один отчаянный круговорот, когда странная тощая птица с горьким воплем взвилась в горячую высь, а вездесущие зеваки сомкнулись в привычный порочный круг, – тогда-то и оказалось, что гроб, проделавший столь долгий путь из Красноярска в Москву, пуст.
Тело Ильи Сафронова так никогда и не нашли, зато в старом пыльном рюкзаке цвета хаки – единственном, что осталось от без вести пропавшего – был обнаружен его блокнот, так называемый «дембельский альбом»: не менее, впрочем, диковинный, чем вся эта история.
Анатолий Шпатц
Потсдам, 2005
Но мы, те, кто понимает, что такое жизнь, — мы, конечно, смеемся над номерами и цифрами!
Антуан де Сент-Экзюпери
«Маленький Принц»
I.
Не уступая злой судьбе,
Среди казарменного смрада
Я вспоминаю о тебе,
Моя берлинская отрада.
Я окунаюсь в темноту,
И что-то смутно проступает
Сквозь плеск шарманки на мосту
И пулей в сердце застревает –
Неужто ты? Ja, das bist du 1:
Лихой простор индийской блузки,
Улыбки жгучая стрела…
Я прошептал тебе по-русски
«Люблю» — и ты не поняла.
Потом мы пили и болтали
В каком-то баре на углу
Пустынной улицы. Дрожали
Огни, а стекла отражали
Улыбки жгучую стрелу.
Я говорил, что ритуал
Есть не везде: «К примеру, в дзэне…»
Ты перебила. Я сказал,
Что не закончил предложенье.
Один безумный воробей
Плескался в луже целый вечер,
И ты вздыхала: «Хоть убей,
А Будду не убью при встрече!» 2
Так мы проспорили всю ночь:
Я целовал тебя в запястье
И, совершенствуя свой Deutsch 3,
Я узнавал, что значит счастье.
Мои мечты смыкались в круг –
И мне казалось, это глюк 4.
А что до темы, то она
Во мраке влажно-серебристом
Самой эпохой рождена –
Такие нынче времена,
Что все немножечко буддисты:
Инь-янь, фэн-шуй и благовонья
Давно вошли в германский дом .
Ты все шуршала табаком,
Я целовал твои ладони.
Еще я помню: у дверей
Играл ребенок, а снаружи
Один безумный воробей
Резвился целый вечер в луже.
II.
Cветает. Входит офицер
И диким рыком будит роту,
Изгнав меня из райских сфер
В бесчеловечный мир химер,
Подъемов и переворотов.
Россия – странная страна:
Наперекор всем катаклизмам
Она по-прежнему верна
Заветам рабства и садизма.
Солдат угрюмые ряды
Бредут за командиром следом,
И «духов» мучают «деды»,
Покуда «дух» не станет «дедом».
Встаю, считаю мух в стакане
И одеваюсь второпях.
Казарма утопает в брани,
И русский мат с немецким «nach» 5
Переплетается, в сознаньи
Рисуя нежный образ твой,
И вновь плывут воспоминанья
Неудержимою рекой.
Земной удел – блуждать впотьмах,
Но верю: разойдутся тучи,
Воскреснет Бог, воспрянет прах,
Мы снова будем неразлучны –
Как с сердцем кровь, как с луком лучник,
Как русский мат с немецким «nach»,
Как рифма с рифмою в стихах.
Ни гул метро, ни семинары –
Сахаджа-Йога 6 нас свела:
Глоток Нирваны средь Сансары,
Улыбки жгучая стрела.
В халате красном, в синих шортах
Ты появлялась предо мной –
Но, знаешь: и слова, и Worte 7
Бессильны в битве с тишиной.
Любви моей шальные фьорды
Принадлежат тебе одной.
Забыв про логику и разум,
Струилась за строкой строка –
Я полюбил тебя не сразу,
Но полюбил наверняка.
Сперва я думал, ты – игра,
Весенний ветер, увлеченье
С привычным сроком «до утра» –
И тут внезапный взмах пера
Открыл мне тайное значенье
И встреч, и ласк… Но мне пора:
Нас отправляют на ученья.
III.
В России армия – святое:
Есть Серафим – а есть Комбат.
И дело, в общем-то, пустое –
Лезть на рожон, менять расклад:
Прогресса ль время иль застоя,
Но голодающий солдат,
Менты, призывы и облавы,
Как мирно дремлющий алкаш,
Навеки вписаны в пейзаж
Моей безжалостной державы,
Которой правит князь лукавый,
Где патриоты входят в раж
При виде палицы кровавой,
Где явь страшнее, чем мираж,
Где славно все недоброй славой,
Где делят на «чужой» и «наш»
С ухмылкой тупо-величавой.
Копье того же языка,
Которым Пушкин и Набоков
Владели так, что свысока
Дивились тысячи пророков
И херувимов, – то копье
Давно лежит на поле боя,
Лелея в памяти свое
Невозвратимое былое.
И даже мне, когда опять
Они ко мне приходят, чтобы
Сломать очки, порвать тетрадь, –
Признаться, хочется сказать:
«Подите на х.., долбое…ы!»
Немудрено – случилось раз:
Я должен был зубною щеткой
До ночи драить унитаз,
А позже пить помои с водкой.
Бывает хуже: иногда
Так лупят, что фонтаном хлещет
Из носа кровь. А смех зловещий –
Ответ на стоны. И тогда
Я вспоминаю телебашню
На людном Александерплац 8,
И осторожное «Komm, Schatz!» 9
Зовет меня в Эдем вчерашний:
Там так светло – а здесь так страшно!
Я вспоминаю Бундестаг 10,
Унтер ден Линден 11 и Потсдамер 12 –
Ушел, сбежал, укрылся, замер…
Но мне кричат: «Вставай, мудак!»
Ах, я бы рад повиноваться,
Когда б не этот сукин кот,
Который мне на пальцы жмет,
В глаза плюет, под ребра бьет
И не дает с колен подняться!
2 Аллюзия до популярной дзэн-буддийской поговорки «Встретишь Будду – убей его!», смысл которой вкратце можно объяснить как призыв не доверять мнимым авторитетам.
3 Немецкий (нем.).
4 Gl?ck (нем.) – счастье.
5 Немецкий предлог с массой значений: например, «в», «после», «за» и т.д.
6 «… метод медитации, направленный на установление внутреннего баланса физического, эмоционального и ментального состояния человека»: http://www.sahajayoga.ru/
7 Слова (нем.).
9 Пойдем, дорогой! (нем.).
10 Парламент Германии.
11 Улица в Берлине.
12 Сокращение от «Потсдамер Платц» — самой, пожалуй, популярной и современной берлинской площади.
