***
110 —
Максимальное число
На этом полюсе.
То самое число,
Которое пытаюсь я
Разглядеть
В слепящем ксеноне,
Пролетающих мимо
Авто.
Кому-то хватает
Шестнадцати.
Иной остаётся
Довольным,
Увидев свои
Двадцать шесть.
Шестьдесят —
Чей-то предел
Мечтаний.
Но я
Не размениваюсь
По мелочам.
Мне нужно 110
И только.
Лучшая комбинация
Цифр,
Чтобы исчезнуть
На время
Из этих джунглей.
Листья сухие
Растопыриваясь
В прощальном жесте
Падают навзничь,
Умирают
На грязном асфальте,
В таинственно-жёлтом
Свете застывших
В смертельном прыжке
Фонарей —
Свидетелей
самопровозглашённого,
Регенерирующего
Без-умия.
Я почти понимаю
Их взгляды сквозь
Неистребимый сумрак
Замшелого осознания
Местных нагвалей.
Может быть
Вне этого мира
И нет ничего,
Может быть то,
К чему я бегу —
В сотню раз
Иллюзорней
Того, что я имею.
Может быть
Эти цифры
Ничего и не значат —
Просто бессмысленный
Двоичный код.
Может быть так,
А может и нет.
Прощальные листья
Вряд ли подскажут —
Просто падают вниз,
Просто носятся
Взад и вперёд
На этом ветру,
Наблюдая исподтишка,
Как я в нетерпении
Жду
Максимального числа
На этом полюсе.
НАПРОТИВ КАБИНЕТА №215
Прямота коридора
Не внушает
Надежд.
Заполненность стульев
Не внушает
Надежд.
Протёртый до дыр
Паркет
Не внушает
Надежд.
Страшно остаться
Надолго
В этом неласковом свете.
Наблюдаю движение,
Насыщаюсь
Перемещением тел
Взад-вперёд.
Двери хлопают.
Двери, словно
Жадные рты,
Норовят поглотить
Эти странные,
Эти обрюзгшие жизни.
Минуты текут,
Запахи снов,
Медицинские сёстры.
Я не знаю,
Но должен же быть
Некий смысл
Во всех этих
Играх.
Стонет драный паркет,
Двери хлопают,
Свет не оставляет
Шансов.
Надежда утрачена.
Я стекленею
В злобно раскрытых
Проёмах,
В сигналах,
В непредсказуемости
Бумаги и физраствора,
В чуждой вони,
В словах нечитаемых,
В рентгеновском
Излучении,
В чём-то утраченном,
Но бесконечно
Ожидаемом.
Когда карты лягут,
Когда звёзды сойдутся
В той самой
Единственно удачной
Комбинации.
Я быть может услышу
Голос ангела
Из кабинета невролога:
Следующий!
Проходите!
НОВОЕ МЕСТО
Дом с четырьмя башнями
Пустует:
Голуби залетают
В разбитые окна;
Бурьян и кустарник
Повсюду.
Какая-то идиотская шутка
Убогое несовпадение,
Думаю я,
Закуривая последнюю сигарету
На лоджии
Очередной
Съёмной
Квартиры.
ПРОСПЕКТ НОЯБРЯ
Город вечерний
Подвержен движению —
Болен серьёзно,
Неизлечимо почти.
Капают справа налево
Огни.
Слева направо
Музыка льётся.
Я постарался
Случиться сегодня
Немного хотя бы
Похожим
На все эти клетки,
На эти смешные пылинки
В уже змерзающей
Вене проспекта,
Пересечённого местностью,
Тяжкой протяжностью
Перетянутого поперёк.
Сквозь подошвы сочится
В самое сердце холод.
Убийственный холод
Каменных плит.
Тротуар не простит меня,
И проезжая часть
Не простит
Этой дурацкой заминки.
Опять я не в теме.
Опять я столбом
Прорастаю
В самое дно.
Промёрзаю.
Прозябаю…
Прозяб уже!
Город.
Движение
Без остановок.
Мне научиться бы,
Мне заразиться
Бы.
Или хотя бы разведать,
Где же тут самые
Узкие, тёплые,
Тайные щели —
Я бы укрылся,
Я наблюдал бы,
Но — не судьба.
Капают слева направо.
Наоборот звучат.
Мне осталось ещё
Минут двадцать
До абсолютного
Помешательства.
Движется город.
Движется город.
Движется
Под безгранично
Чернеющим небом
Грядущей
Зимы.
ЗВЕЗДОЧЁТ
В небо моего потолка
Стучатся соседские дети.
Я не могу умереть —
Пятые сутки подряд.
Из бездонных глубин
Моей головы
Голос зовёт к магазинам,
К хлебам,
К вину,
К вожделенным делам,
К небесам потолка
Навечно прилипли
Крики соседских детей.
Я валяюсь внизу —
Полумёртвый, нагой и счастливый —
В сантиметре одном
От разгадки всех этих тайн.
Всё-таки лучше,
Чем беспечно висеть,
По-дурацки качаясь
На сквозняке
Ледяных откровений.
Всё-таки лучше…
Твержу себе
С непостижимым упорством,
И тёплые стены
Небрежно кивают в ответ.
ЗАСТОЛЬЕ
Не помогают яды.
Не берёт
За душу песнь.
В секунду
Уничтожу всё.
Долой!
Бежит курсор,
Стирая строчки,
Вещества
И жизней сны.
Я снова злюсь,
Как черти табакерок.
Лицо краснеет.
Руки.
Всюду эти
Неумелые
Предательские руки.
Перехватило дух:
О, я, везунчик
Новых дыр!
О, моих скитаний
Западня!
Рычу от счастья —
Призрак угорелый.
Слежу:
Бежит курсор.
Стучится кто-то
В дверь,
В виски,
В пустой карман, —
Я не поддамся.
Стол уже накрыт.
Безудержных стаканов
Гранёные зияют
Бездны.
На минуту прекратить
Всю эту свистопляску,
Эту ненависть оставить
На расклеванье птицам,
Вздохнуть таращась,
Судорожно сплюнуть,
Замереть и оглянуться:
Все ли здесь?
На месте ль все?
На месте.
Значит можно
Начинать.
СОЕДИНЕНИЕ
Выбери свой перекрёсток —
Там, где нет помех,
Где связь хороша,
Где небо такого
Стильно-стального цвета,
Где человечество
Ещё внушает надежду
На счастливое
Позавчера.
Выбери свой перекрёсток —
Там, где звуки фанфар
Слышны тебе одному,
Где ларёк,
И снова ларёк,
Где можно укрыться,
Оставаясь самым
Заметным пятном,
Где светофоры,
Где невероятная стройка,
Где мир привычно
Смещён
И вывернут
Наизнанку.
Выбери свой перекрёсток.
Встань по колено
В раскисающий город,
Не опасаясь,
Не веря в простуду
И прочие мелочи.
Пальцы-разъёмы
Воткни поглубже
В освободившийся порт.
Настройки проверь.
Готов?
Подключайся!
ПО ОСТРИЮ
Удачно оторвавшись
От себя,
Из прошлого сбежав,
Чтобы войти
В свой новообретённый рай,
Я рвал бездумно
Километры свежей тьмы.
Прильнув к окну,
Предчувствием наполнен,
Неокрепшей радостью
И гадким пойлом,
Был близок к святости,
Как никогда —
И от безумия
В одном лишь шаге.
На тоскливом повороте
В свете фар,
Среди рычащей стали
Я увидел
Нетрезвую фигуру
В длинной юбке —
Ещё одна
Слетевшая с катушек,
Обалдевшая душа.
Решившись на последний шаг,
Она брела теперь бесцельно,
Окружённая вечерней
Озабоченностью города.
Секунда — и поток
Увлёк меня
К конечной цели,
К злобе дней грядущих,
В ледяном окне
Намёка не осталось —
Только темнота
И пятна бесполезных фонарей.
Я вздохнул:
Ну вот, теперь и врямь
Мне стало
Грустно.
Я ЭТО НАЗЛО
На коробке написано:
Лето.
Зелёный картон
Сверкает
В закатных лучах.
Гладкое небо
Почти одобряет
Эту невинную шутку.
Когда-то —
Может быть, здесь,
На заборе, —
Каждый из нас
Был готов написать
Самое лучшее слово.
С тех пор столько снега,
Столько раскисших
Дорог, —
Всё как будто напрасно.
Пинаем
Дырявыми кедами
Осиротевшие пачки,
Бутылки,
Презервативы.
Смотрим на небо —
Оно одобряет,
Да только что нам с того?
На зелёной
Картонной коробке
Написано:
Лето.
Не всё ещё, значит,
Потеряно.
НА ПОСОШОК
Бросаем взгляды
В темноту проёмов,
В напуганное солнце
Мёртвых крыш.
Бежим.
Сквозь неприступность
День сочится,
И тает город,
И прогнулись голоса,
И небыль —
Всюду эта праздничная небыль.
В прихожей зеркало.
Ботинки.
Лифт.
СТРУЯСЬ НАСКВОЗЬ
Мои вневременные рыбы!
Мои ползучие, сквозящие
Потоки протоплазмы,
Едва случившиеся здесь,
На побережье.
Мои пески.
Моё стекло, растаявшее,
Предопределённое
Моментом казни.
Я знаю за собой такое…
Стремясь любой ценою
Быть замеченным
В извечно переменчивых теченьях.
Не замечая ничего,
Насквозь пронзать собой
Симбиотические вечеринки.
И бояться
Стать несвоевременным
И неуместным
Отягощеньем праздненств.
Ничего не остаётся
Достойного остаться
В этих сжиженных лучах
Молчанья.
Я понимаю за стеной
Проявленного всуе мира
Эту радость.
Новосошествие несёт нас всех
К почти неощутимым берегам
Разменянных на мелочь
Откровений.
Вкусим же от щедрот
Усталых тел.
Рванём наотмашь —
Пьяные итоги грабежей
Ждать не заставят.
Мглясь взовьётся мир
Над непреодолимостью войны,
Но мы задержимся —
Дадим мне шанс ещё,
И будет видно.
Станьте в ожиданьи
Полукружьем, о мои
Вневременные рыбы!
О, так по-человечьи скользкие
Потоки!
ТРЕПЕТ СМУЩЕНИЯ
Я здесь.
Я не перестаю.
Я так неповоротлив и угрюм.
Оставив след, стремлюсь
Стереть себя из каталогов
Памяти.
Пусть будет тихо!
Пусть вино течёт
Своим путём.
Пусть я останусь на мгновение:
Ошеломлённый, молчаливый
И немного
Лишённый разума.
Вон, пролетают птицы,
И столь долгожданный луч
Нетерпеливо теребит
Край покрывала
Приобщённых сновидений.
Я удивлён и непроизносим,
Как пятый час утра,
Я заподозрен и изъят
Из обращенья.
Я до несуразности смущён,
Протяжно угловатый, словно
Запрятанное в глубочайших
Антресолях чувство.
Вершит свой суд
Теченье полусгнивших лет.
Не в силах взор свой
Оторвать от трещин на асфальте,
Трепещу — пусть будет приговор
Достойным.
А меж тем
В окно влетает
Ласковое небо!
***
Никто не всплывёт,
Не отразится
В нашем скупом междустрочье.
Проникновенная дрожь
Заставляет пытаться
Вплоть до
Появления проблесков —
Самые лучшие дни
Процитированы
И благополучно забыты.
Бессмертное солнце
Сдирает покровы.
Серое небо
Подмоченных тротуаров —
Вот моя скорбь,
Поредевшая, словно
Магическая борода
На закате времён.
Смотрите, как я
Глотаю свой
Отмороженный чай —
Здесь остатки симфоний,
Немота и уверенность.
Лязгнут замки,
Жернова завращаются,
Выдавая одну за одной
Гениальные мысли —
Что толку?
Всё равно ведь никто
Не всплывёт.
