Поэма о несчастной Муме
К 160-летию опубликования рассказа
в журнале «Современник»( 1854 год)
Корова стояла у дуба,
Глодала корова кору.
Сидит на скамейке Ермошка,
Читает Ермошка «Муму».
Хорошая это книжуля!
История грустная оч.!
Про славную в прошлом собачку,
Которой никто не помочь.
Утопнул её в барском пруде
Герасим, который любил.
Ведь барыня, сука седая,
Сказала, чтоб срочн погубил.
И бросил он в тёмную воду,
Булыжник на шей привязав.
Мума только булькнула тихо,
В прощанье ничто не сказав.
А барыня подло смеялась
Над бедной-несчастной Мумой.
Чтоб ноги у ей отвалились!
Чтоб скрючил её геморрой!
Но только недолг веселилась:
Поднялся с винтовкой мужик.
И дедушка Ленин бесстрашно
На грозный залез броневик.
Спалили под корень усадьбу,
И пруд закопали в земле.
Поставили памятник славный
Безвинно погибшей Муме.
А что же Герасим безвольный?
По-прежнему двор он метёт.
И каждая сволочь, как прежде,
В него безобразно орёт.
Про отважного Ермошку и его заветную мечту
Взяли в армию Ермошку,
Хоть психический слегка.
Восемь раз лежал в дурдоме,
А теперь призвАт в войска.
Пишет маме: дорогая!
У меня претензий нет.
Я служу на главном пункте
Стратегических ракет.
Вот он, пульт. А вота – кнопки.
Я на них от скуки жму.
И ракеты улетают
По секретному маршру.
Мне сердитый наш полковник
Говорит, что я – дебил.
Чтоб не трогал енти кнопки,
К ним вообще не подходил!
Он хороший, только нервный.
Пусть он ляжет в наш дурдом.
Поколоться, подлечиться,
Не расстраиваясь в том.
Мне ж мечта моя, мамаша,
Не даёт спокойно жить.
Оч. хочу я в академий
Офицерский поступить.
Там надеть портки с лампасом
И папаху из баран.
Стану важным генералом
( Я ж в дурдоме генерал!).
Чтоб жила страна родная,
Не испытывая бед,
Мне на всех врагов не жалко
Стратегических ракет!
Новогоднее лирическое
В Новый год взберусь на санки,
Покачусь под косогор.
Разбегайтесь в страхе, бабы!
Прыгай в погреб, дед Егор!
Ветер свищет за ушами,
Вниз несусь как ураган.
Хрен меня ты остановишь,
Красномордый хулиган!
Докачуся я до нИзу
И полезу вверх опять.
А вспотевши и уставши,
В дом пойду котлеты жрать.
И нажравшись, и напившись,
Заберусь на печку спать.
Будут сниться горки, санки…
Хорошо, едрёна мать!
Поэма о человеке труда, знатном пролетарии Семёне Ябове и его бесчисленных Почётных Грамотах
Вороны по небу летают,
Гудит на реке пароход.
Семён Бонифатьевич Ябов
Идёт на родимый завод.
Он трудится там с малолетства,
Парнишкой ушастым пришёл.
Познал там труда наслажденье
И даже вступил в комсомол,
И план выполнял регулярно,
И сверху проценты давал,
И Грамотов много Почётных
За доблестный труд получал.
Обклеил он ими в квартире
Все стены и пол с потолком,
И лоджию всю с унитазом,
И даже соседа Пахом.
Родной же завод не скупился
И новые Грамоты клал
В его работящую руку.
Топ-менеджер ихний сказал:
« Трудись в полный рост, пролетарий!
Потей в благородном труде!
А грамотов этих вонючих
Исчо нарисуем тебе!
Гордись, коль с умом напряженье!
Основа ты жизни страны!
А мы, словно малые дети,
В тебя все ровняться должны!
Паши ты и дальше, как мамонт,
И помни о долге своём!
А грамот тебе мы подгоним,
На Доску Почёт водрузнём!
И будешь висеть там навеки
Весь в грамотах, словно в броне!
И каждый случайный прохожий
Пусть честь отдавает тебе!
Когда ж ты помрёшь от усердья,
Положим все грамоты в гроб.
Чтоб все осознали, собаки!
Рыдали от горести штоп!»
И слушая речи такие,
Он, Ябов, момент осознал,
А сверху поганка-ворона
Ему прямо в кепку наклал.
А меньжир, закончив речугу,
Ничтожно вздохнув, загрустил.
Собрал чемодан поскорее,
В Канары с блитьми укатил.
Ему грамот на хрен не надо,
Почёта Доска не нужна.
Ему лишь бы доллер в кармане.
Такой вот ничтожный душа!
А Ябов уверенным шагом
Пойдёт после смены в пивной,
Обмоет с друзьями награду
От щедрой души трудовой!
Он выпьет и пышкой закусит,
Товарищам руки пожмёт,
А утром, картошки пожрамши,
Опять поспешит на завод.
Опять там он будет трудиться,
Потеть за любимым станком.
И новую грамоту врУчит
Ему благодарный местком.
