С корзинами опят, — и поле
Овса пересекают. Лес
Глядит им вслед. Корзины полные,
В чём состоял их интерес.
И к станции идут, довольны,
Свет августа густой течёт.
Густой и золотой, как мёд,
Великолепно льются волны.
ЯМЫ: ДЕТДОМ И ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ
1
-Мой папа – физик. – Мой – банкир.
-А у меня кондитер мама.
Отчаянно они, упрямо
Живут фантазиями –
Мир
Не дал альтернатив: детдом.
И ночью дети ленты тянут
Мечтаний, чувствуя при том,
Как густ и зол судеб орнамент.
И, как мираж для них – потом.
2
Спонсорские деньги принимая,
Директриса знает, сколько от
Можно оторвать, — жизнь золотая
Привлекает. Хорошо живёт.
Простыни воруют кастелянши,
Повариха – мясо, фрукты, сыр.
Мир детдома прост, и вместе страшен,
Впрочем – как окрестно данный мир.
-Слышь, Огонь, нам Рыжего не сделать.
-Ша, Мегера!.. – Ночь, как время икс.
Дерзость поведёт иных, и смелость,
Подлость большинство – черна, как Стикс.
3
Актёр – известный, но забытый,
Старик морщинист, сморщен, лыс.
Дом престарелых: Старых крыс! –
Как повариха (вечно сытой
Приятно быть) зовёт их… — Жрать,
Ха-ха – им надо меньше. Так-то.
Воруют все весьма азартно –
У беззащитных как не брать?
Слащав директор… — Ах, Антон
Петрович – вы же гордость наша!
Фаина Павловна! Всё краше!
-Когда же мой сынок… — О том,
Увы, не знаю ничего.
Ждёт сумасшедшая старуха
Сынка. Густеет парк. И муха,
Жужжа, садится на чело
Скончавшегося в парке на
Скамейке… Через час находят.
-Тащить морока! – злятся.
Холод
Осенний – ранняя волна…
ЛАСКОВАЯ ПУЛЯ
Ласковая пуля
Жизнь взяла в июле —
Бедного поэта
Жизнь взяла себе –
Силы завершились,
И фантазий жимолость
Больше не поможет
Понял по судьбе.
Ласковая пуля
Жизнь взяла поэта.
Тело пистолета
Он давно хранил.
Был предметом деда.
Стало мало света
В жизни для поэта,
И не стало сил.
Ласковая пуля
Жизнь взяла в июле.
МАЛЬТИЙСКИЕ КРЕСТЫ
(стихотворение в прозе)
На машинах, стоящих во дворах, иногда встречаются мальтийские кресты…
Вкладывается нечто владельцами машин в нанесение на багажник сего знака?
Осенние листья буреют и желтеют, покрывают слоями асфальт, отражаются в выпуклых, любопытных глазах ребёнка.
…осколки знаний о мальтийцах и их ордене бередят мозг пожилого человека.
Великолепие кабинета магистра – в таком ли пристало заниматься монаху? Как оценили бы убранство госпитальеры, создававшие гостиницы для паломников?
Одна из машин, отмеченная знаком мальтийцев, выезжает со двора, притормаживает, вливается в уличные потоки…
Вьются ассоциации в сознанье…
МЁД ЖИЗНИ
(стихотворение в прозе)
От широких стёкол торговой точки, где в изобилие была представлена сдоба, нежный синевато-золотистый блеск шёл, слоился, ложился на асфальт, и два малыша, одетые плотнее твоего, не нашедшего привычных приятелей во дворе, замахали лапками.
Отец повернулся, приветствовал тебя, тогда и ты, кивнув приветственно, узнал их – мальчишка постарше ходил с твоим в сад: вернее – в группу кратковременного пребывания.
А сынок уже болтал с ними, старший аж обнял его, младший стоял, прижавшись спиной к стеклу, ковырял пальцем перчатку.
-Как у вас – нормально? – спросил отец, ожидавший заказ. — В сад ходите?
-Ходим. Вы как?
-Тоже ничего.
Живут в колоритном, старом, двухэтажном доме, расположенным за огромным красным, а всегда считал этот дом не жилым, однако…
Как же зовут малышей?
Один тогда был колясочного возраста, а второй…
-Андрюш, спроси, как мальчиков зовут?
И, не дожидаясь вопроса, старший ответил:
-Я Лука. А это Марк, но он ещё не говорит…
Они крутились, вертелись у стёкол, за которыми сияли пиццы, лаваши, хачапури, и проч., и проч.
По очереди катались на самокате Андрюши, поскольку своего не было, и вспоминалось – большой ковёр в группе кратковременного пребывания, на нём – изображённый город, и Лука – забавный, длинноволосый, большеротый обнимает твоего, как сейчас.
-Ну, ребята, ужин получили, идём домой.
-Пойдёшь провожать? – спросил своего.
Тот проводил немного, вернее – вместе проводили, распрощались, свернули в свой двор.
Световые полосы от фонаря подчёркивали тонкий чекан опавшей листвы, и литые прямоугольники окон полнились, как всегда, мёдом жизни.
ЖАЖДА ЧЕТЫРЁХМЕРНОСТИ
(стихотворение в прозе)
Сжатые, стиснутые, ограниченные трёхмерностью люди стали испытывать беспокойство: иные, точно осознавшие суету сует, и горькую соль Экклезиаста – мечтали… не о полёте – его не требовалось, но об иных формах восприятия, иных возможностях считывания информации с реальности – и насущны стали прорывы в новую, неизведанную…
-Башни парят – замшелые, гигантские, мосты пересекают их, как круги по воде…
-А мне всё мерещится кроличья нора – втягивает огромным туннелем, наворачиваются в ней ярусы спусков. И – неопределённость полная…
-Полная неопределённость и есть жизнь. Как ясность – одна из форм полного тумана.
-Не видели шапку мою, а?
-А что вам шапка-то?
-Шапка была со своеобразными свойствами, и свойства эти, знаете, я изучал постепенно, накапливая опыт, сортируя материал, и вот…
-Абрц…гувл… геемаро…товий…
И руками помавал, и видели люди, как мерцали они, превращаясь в крылья, люди видели…
Другие приходили – знающие, в формах соответствующих: могучие другие люди; иногда они были грубы, и держали жаждавших четвёртого измерения в специальных рубахах, точно отнимали у них руки, иногда делали уколы, сулившие счастье, или давали таблетки…
Но ничто уже, ничто не могло отбить жажду четырёхмерности у обитателей психиатрических клиник.
БУДУЩЕЕ НАСТОЯЩЕГО
(стихотворение в прозе
Гуськом, или попарно выходят они из разных подъездов трёхэтажного, советской постройки-выделки детского сада; выходят – славные, забавные, пестро одетые, с любопытно открытыми на мир глазёнками.
Девочка во всё розовом первая, чуть наклонясь вперёд, за ней поспешает в сине-зелёном комбинезончике мальчишка, ещё одна девочка, одетая разноцветно с лопаткой в руке, мальчишка… Следующие идут парой, размахивая руками, которыми держатся, будто на ходу выдумывая игру… Последний малыш тащит большую пластиковую ёмкость, наполненную не бьющимися игрушками…
Вы можете посмотреть в лицо будущему, приходя в сад за своим малышом.
Будущее неожиданно может потребовать настоящего, объявив, что хочет погулять ещё полчаса, и тогда вы, улыбаясь в бороду, пойдёте бродить дворами, ожидая, когда будущее настоящего завершится.
* * *
С варварского на цивилизованный
Очень сложно делать перевод.
Варварам – война любезна, слово им
Малого значенья плод… Живёт
Варвар в мире слабости и силы –
Сильный слабых убивает, зол.
Не понятно имя перспективы,
Мир душевный – плоский, серый, гол.
Ежели не делать перевода,
Варвары останутся во тьме
Пустоты, какая им – свобода
В дикости, — невидимой тюрьме.
* * *
Опять закончился обед,
Депрессия невыносима,
Как будто мыльный льётся свет,
И жизнь всегда проходит мимо.
И заедаешь вновь её –
Депрессию, иначе амба.
Устал немыслимо ещё
От ямба.
* * *
Трёхмерностью утомлены,
Возжаждали иного смысла
И виденья, и глубины –
Необходима с небом смычка.
-Я вижу башни! Как парят!
Мосты в них входят серебристы.
-А я растягиваю взгляд
Перчаткой лайковой не быстро.
-Я потерял вчера кольцо,
Оно магическое, знаю.
Худое, серое лицо,
Глаза на нём – как будто знаки..
Чего? Уже не осознать.
Приходят сильные и колют,
И могут даже спеленать.
Трёхмерность дарит много боли,
Но как избавить от неё
Умалишённым их житьё?
* * *
Один из Гогенлоэ был
Магистром ордена тевтонов.
Он в сочетании законов
Земли и неба ощутил
Гармонии тотальной знак.
Род Гогенлоэ связан с тайной
Ветвленья крови. Каждый наг
Пред силой сил. И не случайный
Порядок сей… Красивый род.
И замки, сгустки древней силы,
Как часть былого, где живёт
То, что сокроют перспективы.
* * *
Ты помнишь первый день в саду?
Едва… А первый день на свете?
Однако, невозможны эти
Воспоминанья, как в аду
Навряд ли выпадает снег.
Вещь, как сегмент, иль капля мира.
Точней обозначенья нет,
И это не особо мило,
Коль суть вещей, их большинства
Не входит в разум ни лучами,
Ни словом. Падают слова,
Суля и радость и отчаянье.
Реинкарнация, как вещь
В одежде сложного явленья.
И ты перенапрягся весь,
Ища о прошлом откровенья,
О прошлом прошлого, когда
Кругом конкретика громоздка.
А вещи быта, как среда,
Где жить носителями мозга
Нам всем. Тяжёлый мир, большой.
Суть космоса: пространства альфа
С омегой, с гаммой числовой,
С гармонией, где нежно арфа
Звук дарит сердцу не земной.
* * *
Перевозили книги из одного здания в другое: институт помещался в разных корпусах, и он, восемнадцатилетний, только устроившийся сюда на службу, вместе с двумя другими парнями, учившимися на вечернем, а в дневное время ходившими на работу в институтскую библиотеку, целый день таскал, разгружал, пропылился весь, устал…
Зашёл в читальный зал – пустовавший в летнее время; и над ровным, однообразно-светло-коричневым мерцанием столов будто тени виделись.
Одна из сотрудниц сидела в зале, возилась с карточками в каталожном ящике.
-Тань, у тебя ничего поесть нет? – вдруг спросил.
-Дам. – Ответила серьёзно. – Сырок есть, бутерброд с сыром.
Условия Союза несколько отличались от нынешних.
…два дня назад, поздравив эту сотрудницу – не работает давно, но отношения приятельские остались – с шестидесятилетием – вспомнил мимолётно сценку, внутренне ужаснулся возрасту своему, а говорил легко, шутливо, и отвечала ему также…
БЫЛО МАЛЫШУ ЧЕТЫРЕ ГОДА
(стихотворение в прозе)
Малыш, услышав старинную музыку, лившуюся из проигрывателя в комнате бабушки, прибежал, и стал танцевать.
-Надо ж! – восхитилась та, и крикнула сыну – Иди, посмотри.
Малыш отставлял ногу и сгибался, точно приглашая даму, он ловко поворачивался и делал неожиданные па, он восхитительно изображал нечто руками, приседал, поворачивался – исполнял сложнейший какой-то танец…
Записали в танцевальную группу в детском саду.
Было малышу четыре года.
ИСКУС СОЛИПСИЗМА
(стихотворение в прозе)
Искус солипсизма весьма велик, особенно если собственная жизнь кажется затянувшимся недоразумением.
Но…конкретность мира не допускает реальности солипсизма: дуги озарений в засыпанном пеплом лет сознание столь же реальны, сколь фантомы твоих путешествий по Византии.
Раскалённое – свинец льют – честолюбие, не получившее удовлетворения, превратилось за годы трудов и мытарств в ссохшийся корешок, на фоне которого мелькают тени признания, обеспеченности и проч.
Это реальность?
Но зрение говорит об ином.
Солипсизм отдаёт эскапизмом – или той мудростью, какую не постичь, или тем знанием, которое не обресть…
