В Англию я проехал не по своей воле. То есть, не то, что бы не по своей, но если бы у меня была возможность выбирать, то я поехал бы к теплому морю. Но тогда не было такой возможности. Четыре года назад я попал под жесточайший пресс. Развернувшееся и набирающее силу уголовное преследование очень сузило границы моих возможностей, оставляя мало времени для выбора и действий. В то время я работал исполнительным директором довольно крупного охранного предприятия, и сильно повздорил с его собственником. Мне надоело постоянное вытягивание денег из фирмы, из-за чего я месяцами задерживал зарплату охранникам. Но, как известно, в некоторые организации войти легко, а вот выйти!
Тогда мне казалось, что выход будет в том, что бы просто уйти от преследования, от вызовов на допросы и, перебравшись в другую страну, оказаться вне зоны досягаемости. Практика показала, что это весьма действенный способ, и с тех пор я держу его для себя на карандаше, но тогда я выбрал другой путь.
Небольшие деньги от директорства у меня пока оставались, и первое время после увольнения какие-то шаги я еще мог совершать относительно свободно. Понимая, что последние деньги быстро растают, я начал форсировать события. Из списка стран, где можно было бы отсидеться, я выбрал Англию.
То, что мне самому английской визы не получить, стало понятно почти сразу. Позвонив в несколько туристических фирм, а так же в организации, отправляющие людей на обучение, причем, независимо от их возраста, я услышал, что визу мне не дадут ни под каким видом. Но у меня же в паспорте стоят штампы о поездках в другие страны! – пробовал я возразить. Ваши недавние поездки в Тунис и в Египет, для них ничего не значат! Они эти страны и за заграницу не считают! Вот, если бы у Вас была Шенгенская! Словом, визы Вам не дадут, мы и не возьмемся! То, что солидные организации даже за деньги не брались помочь, сильно озадачило меня.
Поехать в другую страну? Я хорошо знал венгерский язык, многократно бывал в этой стране, но именно поэтому Венгрию как место, где можно спокойно отсидеться, переждать трудные времена, я не рассматривал. Сейчас, со вступлением Венгрии в Шенгенскую зону, положение, наверное, изменилось, а тогда – тогда нет. Убежище эта страна не предоставляет, а заработать там в то время было нереально.
Взвесив все за и против, я твердо решил ехать в англоязычную страну, потому, что много занимался английским языком, и хотя, из-за отсутствия разговорной практики говорил плохо, зато читал и переводил уже почти без словаря. Со знанием языка уже не пропаду, — сказал я себе. Язык, как известно, до Киева доведет!
Просматривая рекламные журналы, я обратил внимание на одну организацию – их объявления были повсюду, которая предлагала работу за рубежом, в том числе, и в Англии. А как с визой? – поинтересовался я, позвонив им, — я ранее не был в Англии, и Шенгенской визы у меня то же нет. Это ничего, — ответили мне. Мы Вам поможем собрать необходимые документы и подготовим к собеседованию в посольстве. Велика вероятность, что Вы пройдете. Стоить наши услуги будут полторы тысячи долларов, вместе с билетом туда и обратно. Тысячу двести Вы отдадите нам, а триста – нашим партнерам по прилете в Лондон. По Вашему уровню работы, конечно, не будет, только рабочие специальности, в основном, работа на полях, но сумму, которую мы с Вас возьмем, Вы легко заработаете там за месяц. Как у вас с языком?
Что же, имеет смысл подъехать, узнать все подробнее на месте, — поддался я уговорам. Подъехав на место – фирма располагалась в центре и, пройдя через охрану – у меня переписали данные, я вошел в большую комнату, где сидело несколько девушек. Англией занималась худенькая и симпатичная блондинка с сильным украинским акцентом. Несмотря на молодость, опыта ей было не занимать. Она быстро уловила суть вопроса – зачем мне нужно было уехать из страны, и ответила так. Поезжайте, поработайте, а за это время ситуация здесь может измениться и все утрясется. Она внимательно изучила мои документы – В Тунисе, значит, целый месяц отдыхали! Все-таки, — добавила она, Вам могут и не дать визу в Англию. Может быть, поедете в Грецию, там поработаете? Она кивнула сидевшей рядом девушке, и та, подойдя к нам, принялась расписывать преимущества работы в Греции. Гражданство они охотно дают! – привела она весомый довод. Выслушав все для порядка, я отказался от Греции – нет, только Англия. Я, может быть, там и останусь, — добавил я украинке. Возможен и такой вариант, — подтвердила девушка. У нас одна пара уже третий год там живет, все ждет решения. Скажите об этом нашим партнерам по прибытии, — добавила она. Что же, давайте готовить Ваши документы. Она достала папку, где аккуратно, по файлам, были разложены бланки. К следующему Вашему визиту мы все подготовим, а Вас я проинструктирую на предмет собеседования в посольстве, — закончила она разговор.
Через пару дней необходимые документы были готовы. Теперь слушайте внимательно, — инструктировала украинка. В посольстве говорить будете так. По Вашему паспорту видно, что раньше Вы ездили в теплые страны. Так и скажите им, что Юг Вы уже хорошо изучили, а вот на Севере еще не были ни разу, поэтому и направляетесь в Англию. Солидный отель мы Вам забронируем, они обязательно проверят. Поселят Вас, естественно, в дешевом отеле – наши партнеры встретят Вас в аэропорту. И еще – может быт звонок из посольства, они могут проверять здесь, в Москве, мы эти звонки принимаем, и отвечаем все, что необходимо. Хорошенькое дело! – подумал я про себя. Дело-то у них поставлено на широкую ногу – еще бы! Ведь они заведомо нарушают законодательство Англии – по туристической визе там нельзя работать! Но наших законов, вроде как, не нарушают, более того – я оглядел солидный офис, препятствий их деятельности здесь явно не чинят. Как бы не помогали еще! – невольно напрашивался вывод. И не под каким видом не упоминайте про работу! – закончила она инструктаж.
Знаешь, я не уверен, а смогу ли работать на полях. Все-таки в возрасте я уже – сорок четыре года! Это ничего, — успокоила меня девушка. У нас один дед шестидесяти лет чудом получил визу, срок ее действия давно закончился, а он все работает! Говорит, что пока его не выставят, так и будет работать — доволен, словом! Мы вместе посмеялись над упорным дедом. Вообще, эта украинка умела разговаривать и располагала к себе собеседника. Сама-то что туда не едешь? – поинтересовался я у нее. Пока всех желающих отсюда не отправлю, не поеду, — со смехом ответила она.
В посольство тянулся длинный хвост желающих получить визу. Отстояв прилично, я зашел внутрь, держа в руках папку с готовыми документами – мне оставалось только оплатить сбор. На каком языке будем вести собеседование? – поинтересовалась женщина – переводчик за толстым стеклом. Рядом с ней сидел плотный мужчина – англичанин. На русском, — ответил я, и заученно объяснил, почему собираюсь в Англию. А работать Вы там не будете? – спросили у меня. Работать! – я так искренне возмутился. Свои директорские замашки я еще не бросил. У меня в Москве достаточно работы,- объяснил я, с возмущением. Словом, визу мне дали. Удачи Вам! – искренне пожелала украинка на следующий день, протягивая билеты до Лондона. Обратно у Вас дата открыта, сможете вернуться в любое время, — тихо пояснила она.
Сборы мои были недолгими. Почти все деньги я оставил жене – неизвестно еще, когда вернусь! С собой я накупил сухофруктов – изюм, инжир, финики, и еще орехи. Я считал себя бывалым путешественником, и знал, что на них продержусь долго.
Пройдя строгий пограничный контроль – еще на подходе к стойкам, документы проверяли крепкие улыбчивые ребята, я сразу прошел в зал ожидания, и с любопытством принялся рассматривать пассажиров. Мне было интересно – что за публика летит в Лондон? Настроение было тоскливое, неизвестно было, что ждет меня впереди, и решил хоть так немного отвлечься от грустных мыслей.
На эту пару, присевшую рядом со мной, я поначалу не обратил никакого внимания. Но по мере того, как женщина разговаривала по мобильному телефону, я поневоле переключал на них внимание, прислушиваясь все больше и больше, и бросая взгляды со стороны. Мужчина был моего возраста, в дорогом костюме, он сидел, широко расставив ноги и очень низко наклонившись, опираясь локтями в колени. Головы он почти не поднимал, а все время смотрел в пол, не меняя положения. Его спутница казалась моложе, румяная полненькая женщина в очках. — Да, мама, мы уже в зале ожидания, прошли все благополучно, ждем вылета. Как он? – женщина посмотрела на своего спутника. — Переживает сильно! Следующий звонок был, видимо, от подруги. Как приедем, сразу к адвокату, — говорила полненькая. Если в течение двух месяцев ясности не будет, наверное, придется возвращаться. Нет, остаться сейчас никак нельзя, — продолжила она совсем тихим голосом. Вся верхушка компании арестована, и обыски продолжаются. Ага! – смекнул я, — не одному мне пришла в голову мысль переждать трудные времена за границей! Немного погодя, раздался еще один звонок. На этот раз, видимо, звонили какие-то друзья. Да, мы уезжаем, — подтвердила женщина, на этот раз громким голосом. – Куда? Вот тут она, замешкалась, сделала паузу. – Ну…, в Америку. Да, как приедем, сразу позвоним оттуда – пока!
Интересно, — подумал я, — они и в самом деле в Америку, или в Лондоне сойдут? В Лондоне, вроде, есть промежуточная посадка для рейсов в Америку. Может быть, это был один из топ-менеджеров ЮКОСа, как раз в это время начались гонения компании, а может быть, и какой-то другой, я не знаю. Но то, что этот парень летел с хорошими деньгами, было очевидно. Не в пример мне, с грошами в кармане отправляющемуся в другую страну. Скоро объявили посадку, и пара смешалась с толпой.
Поднявшись на борт самолета, я обнаружил наушники рядом с креслом и, надев их, сделал погромче звук, слушая английскую передачу. Поучу язык в дороге, что бы время не терять, — наметил я. Самолет был забит, в основном, англичанами, все были в строгих костюмах, и мой вид в белых штанах и рубашке сильно отличался от остальных. Во время полета стоял обычный шум и гам, а когда стюарды принялись разносить спиртное, и вовсе воцарилось оживление, многие скинули пиджаки. Только несколько наших менеджеров в хвосте сидели, уткнувшись в свои ноутбуки, остальная публика расхаживала по салону. Через три с небольшим часа мы подлетели к Хитроу. Самолет долго кружил над Лондоном, и я с любопытством оглядывал море каменных зданий, извилистую реку, блестевшую на солнце.
Сняв наушники, от которых у меня уже голова шла кругом, я непрерывно смотрел на приближающуюся полосу. Вот, приземляемся, сейчас предстоит торжественное вступление на другую землю, — вяло подумал я. Но никакой торжественности не почувствовалось, самолет коснулся колесами бетона и, трясясь, побежал по полосе. У меня был в жизни период, когда я, как уже упоминал, много летал в Венгрию, по три раза в год. Когда самолет садился, я всегда обращал внимание на траву на аэродроме. Там она росла сочная, ярко зеленая. Сейчас я то же посмотрел в иллюминатор на траву, но здесь она была совершенно другая, серая, что ли. Менеджеры в строгих костюмах, так до самого последнего момента и сидели за своими ноутбуками, всем своим видом показывая, что они очень заняты, и захлопнули их только тогда, когда все уже стали подниматься со своих мест на выход.
Как-то я замешкался в толпе, и оказался в самом хвосте очереди на паспортный контроль, а может быть, просто не спешил, с интересом осматривая огромный аэропорт — Хитроу, по которому проходил – спешить мне особо было некуда. Увиденное сразу поражало своей необычностью. Понятно было, что это большие ворота, в которые стекаются люди со всего мира. Вот два ортодоксальных еврея в широкополых шляпах и черных костюмах, с пейсами, вот темнокожие в цветастых одеждах. Меня удивило то, что одна из женщин, вполне прилично одетая, шла босиком по каменному полу. Местами длинные эскалаторы работали в горизонтальном положении, перемещая тех, кому лень было идти.
За длинной стойкой паспортного контроля сидело несколько офицеров, в основном, женщины, и очередь быстро продвигалась. Мое внимание привлекли три высоких темнокожих парня, и пожилая чета поляков. То, что они поляки, я понял из их разговора, они обменивались редкими фразами. Чета была весьма пожилая, сухенький дед в каком-то зеленом костюме, пахнувшем нафталином и соломенной шляпе, и под стать ему старомодная старушка. Я немного посторонился, пропуская их, — проходите! Нет-нет, мы никуда не торопимся, — ответила старушка по-польски, но понять было можно, и чета мелкими шажками отошла в сторону. Трое парней объяснили что-то на вахте, к ним вышел офицер и так же отвел их в сторону, где уже стояла пожилая чета. Странно что-то? – подумал я, но мне пора было проходить контроль, и рассматривать их особо было некогда. Приветливая полненькая негритянка за стойкой спросила о цели приезда, и быстро пролистав паспорт, поставила штамп – проходите! Все, я был в Англии – где там партнеры?
На выходе меня действительно дожидался представитель фирмы, долговязый и худощавый парень – Длинный, как я сразу окрестил его про себя. В руках он держал развернутый плакат, на котором, корявыми буквами от руки было написано название фирмы, выправившей мне документы. Я подошел к нему. Кроме меня, он больше никого не встречал, и мы сразу двинулись в путь. Ты раньше работал за границей? – на ходу расспрашивал мой спутник. В том понимании, который подразумевал он – рабочим, я никогда не работал, хотя в Венгрии у меня были некоторые дела, но это был другой уровень. Нет, — ответил я, даже не упомянув Венгрию – ни к чему. Сфотографироваться тебе надо будет, для разрешения на пребывание в стране. Постараемся его побыстрее сделать, — объявил Длинный. То, что разрешение будет липовое, он даже не упомянул – это и так было понятно. Однако дело у них поставлено! – еще раз, как недавно в Москве, отметил я про себя. Вскоре по дороге нам встретился автомат, и Длинный, взяв у меня четыре фунта монетками, сделал мои снимки. Все фотографии он оставил у себя. Я тебе потом верну лишние, — пояснил он. Фотографий, я конечно, не увидел. Вход в конечную станцию подземки начинался тут же, и мы спустились вниз. На платформе было пусто, только бомжеватого вида индус, совсем без вещей, подошел к нам и спросил, на английском, разумеется, как ему попасть в один из залов аэропорта. Узнайте у кого-нибудь другого, — отмахнулся от него Длинный.
Вагоны были маленькие, полукруглые, но чистые и уютные. На сиденьях лежали свежие газеты, оставленные пассажирами, и я взял одну с собой. Длинный был сама любезность, все спрашивал о моих знаниях английского языка, охотно отвечал на мои вопросы, подавал лежащие вокруг газеты, и вообще старался всячески угодить. Забегая вперед, скажу, что как только он получил с меня деньги – триста долларов, которые я должен был передать “партнерам”, от его любезности не осталось и следа. Обедать лучше всего кебабами, знаешь, какие они вкусные! – охотно делился он опытом. Во время дороги я узнал, что он раньше трудился на полях, но за знание английского получил повышение – теперь встречает прибывающих.
Скоро мы доехали, без пересадки, до нужной станции, и вышли в город. Мы шли по тихой узкой улице, и я с интересом смотрел на невысокие, в четыре-пять этажей опрятные каменные здания по обе стороны дороги. Идти было недалеко. Отель, к которому мы подошли, имел довольно невзрачный вид. Здесь будешь жить, ждать, когда тебе сделают документы и появится рабочее место. Сейчас пока свободных нет, — объявил Длинный. Стоит номер четырнадцать фунтов за ночь, вместе с завтраком. Что это за номер за четырнадцать фунтов? – несколько настороженно спросил я. На сколько человек он рассчитан? Блок-комната, — ответил Длинный, — на восемь человек. На восемь! – мне, привыкшему пусть к скромным, но трехзвездным отелям, это показалось слишком. Да тебе что, ночевать в нем только будешь, а так – гуляй по Лондону, смотри, осваивайся! – объяснил Длинный. Твои же деньги экономим. Кстати, — осторожно напомнил Длинный, — тебе в Москве говорили, что должен нам передать триста долларов за подготовку документов? Завтра с утра за ними приходи, я должен осмотреться, — ответил я ему. Он скривился, но возражать не стал. Конечно, после того, как еще вам заплатить, у приезжих не остается выбора, — подумал я про себя. Мы поднялись вверх по лестнице, и Длинный уверенно подошел к обшарпанной двери и толкнул ее. Номер сразу произвел на меня отталкивающее впечатление. Это была длинная узкая комната, вдоль которой, близко друг к другу, стояло восемь кроватей, правда, заправленных белоснежными простынями, кроме одной, на которой сидел молодой мужчина. В углу валялось много пустых бутылок, которые, почему-то никто не убирал, вокруг лежал какой-то хлам – тряпье, сумки. Ванная комната была в коридоре.
Все, располагайся! – предложил Длинный, кивнув сидящему мужчине. Завтра в десять заеду за деньгами, — добавил он и удалился. Выбрав свободную кровать у стены, я подошел к ней, оставив свою спортивную сумку рядом, сел на заправленную простынь. Настроение было так себе. Отдохну с дороги часок, — разрешил я себе, и разобрав постель и раздевшись, залез под простыню.
Привет, давай познакомимся! – обратился ко мне с улыбкой, мужчина, по-английски, разумеется. У меня не было настроения сейчас общаться, хотелось остаться наедине со своими мыслями, но на любезность надо было отвечать. Сев на кровать, я ответил, — привет, я из Москвы, только прилетел. А я из ЮАР, — пояснил мужчина, и назвал город, который я тут же забыл. Ты надолго? Не знаю еще, — сказал я, действительно не представляя, сколько здесь задержусь. Мы обменялись еще парой фраз, и мужчина, поняв, что мне не до него, прекратил расспросы. Я повернулся к стене и, уткнувшись, принялся размышлять о своих дальнейших шагах. Небольшая передышка есть, завтра на работу меня еще не отправят – уже хорошо, будет время взглянуть на Лондон.
Скоро в номер вошел еще один мужчина, просто одетый, чуть старше средних лет, худощавый, со спальным мешком за спиной. Я часто вспоминал его в дальнейшем, и ту единственную фразу, которую он произнес, поздоровавшись. Прекрасная погода сегодня! – сказал вошедший. Судя по произношению, он был славянин, поляк или словак. Мне, свободно владеющему венгерским, и уверенно чувствующему себя в английском, можно судить о произношении. Да, прекрасная погода! – в один голос подтвердили мы с юаровцем. Больше этот дядька ничего не говорил, а занялся разборкой своих вещей.
Погода и в самом деле была прекрасная! Стоял конец мая, яркое солнце так сильно било сквозь единственное окно, что даже невзрачный вид блок-комнаты в его лучах преображался. Ладно, пойду, прогуляюсь, нечего тут валяться! – решил я. Забрав с собой деньги и документы, и без опасений оставив полупустую сумку рядом с кроватью, я вышел на улицу. Здесь солнце светило еще ярче, вся узкая улица была залита светом, лучики играли на металлических оградах перед домами. Я с завистью посмотрел на редких прохожих – им есть куда спешить!
Пожалуй, главное, что меня поразило, когда я вышел на центральные улицы Лондона, не считая блок-комнаты, конечно, это довольно большое количество нищих. Первого я увидел у красной телефонной будки, из которой позвонил домой – жене. Это был огромный старик – негр в черном длинном пальто, с большими сумками, и конечно, весь грязный. Я почему-то думал, что в такой цивилизованной стране, как Англия, этот вопрос давно решен, что если они там и есть, то живут в теплых приютах на всем готовом. Как выяснилось, это далеко не так. Другое, что вызвало мое удивление – это то, что не менее трети а, пожалуй, и побольше, людей на улицах города были темнокожие выходцы из Пакистана, Индии и африканских стран. Нередка была картина, когда белокурую девушку вел за руку темнокожий парень. Мне оставалось только радоваться, глядя на них. Вдоволь нагулявшись в первый день по городу, я лишь поздно вечером вернулся в блок-комнату. Она уже была полна народа и, засыпая, я твердо решил, что завтра попрошу Длинного подобрать другой отель, поприличнее.
Наутро, после завтрака, завернув в холл, я увидел поджидающего меня Длинного. В руках он держал толстый английский журнал. Поздоровавшись, я сел на диван рядом с ним. Давай проверим твои знания английского, — предложил он. Я так говорю – или есть база, или ее нет, – пояснил он. Если есть, то ты быстро заговоришь. Выбрав из журнала большой абзац, он протянул его мне и сказал, — сначала прочитай его вслух, потом переведи. Выслушав меня, и нигде не поправляя, Длинный кивнул, — база у тебя есть!
— Ты не поможешь мне перебраться в другой отель? Этот мне не подходит, — обратился я к нему. — Да здесь есть получше номер, можно в него перебраться. О нет, только не здесь! – воскликнул я. Он не стал убеждать а, кивнув в сторону, сказал, — там, через два здания, вполне приличный отель, можешь перебраться туда. Забрав триста долларов, и оставив мне свой телефон, — будешь звонить по утрам, — “партнер” удалился. Не теряя времени даром, я направился к указанному зданию. Это действительно был вполне приличный отель трехзвездочного уровня, к которому я привык. Молодая смуглая женщина за стойкой, похожая на индуску, выделила номер на последнем, четвертом этаже, в самом конце небольшого коридора. Кроме этой женщины, в этот день никого в отеле я не увидел. Стоил номер тридцать фунтов, с завтраком. Он был крошечный, и не понравился мне тем, что из него нельзя было смотреть на улицу, почему-то окно было перекрыто так, что виднелась только крыша здания напротив и небо. “Кусочек неба синего и звездочка вдали, сияют мне как слабая надежда…”, — пропел я, особо не расстраиваясь.
За завтраком в новом отеле я с удивлением обнаружил, что все столовые приборы имеют еврейскую символику – на вилках, ложках и ножах на ручке были шестиконечные звезды, а подставки для салфеток выполнены в форме семисвечника – меноры. Э – э…, да это я к евреям попал! То-то меня на самый последний этаж поселили! При выходе я внимательно посмотрел на женщину за стойкой – конечно, какая это индуска – еврейка! Ну да, мне было все равно, где жить – лишь бы место приличное! Впрочем, кроме одной пожилой пары за завтраком, я так никого и не увидел за все время проживания.
По утрам, выходя из новой гостиницы и отзвонив Длинному, я пешком направлялся в сторону Темзы, переходил ее через широкий и длинный мост, на котором через каждые сорок метров, на одеялах, сидели сборщики подаяния, среди них много было молодых и крепких парней. Один из них, потянувшись, с улыбкой посмотрел на меня. Кто такому здоровяку дает деньги? – удивился я. Перейдя через мост, я выходил на набережную на другом берегу, прямо к огромному смотровому колесу, нависающему над рекой. Дальше шел по набережной, переходя Темзу через первый же попавшийся мне мост, и возвращаясь обратно по следующему мосту. Проходил я большие расстояния, но спешить мне было некуда, увидеть новое было интересно, а много двигаться я и в Москве привык. Довольно скоро я освоил основные магистрали, и в пределах своей гостиницы чувствовал себя вполне уверенно.
Поскольку стало понятно, что в ближайшие два-три дня отправлять меня на работу не собирались, решил использовать это время для знакомства с городом. Погода эти дни стояла хорошая, солнечная, правда, когда набегали тучи, сразу становилось холодно, напоминая о том, что это северная страна. Когда светило солнце, я бродил в одной рубашке, а когда набегали тучи, надевал легкий свитер, который брал с собой на прогулки. Многие гуляющие по Лондону туристы так и делали, обматывая куртки вокруг пояса, когда выглядывало солнце.
На третий день моих прогулок, я увидел рядом со зданием Парламента небольшую группу – человек двадцать протестующих против чего-то арабов с развернутыми плакатами в руках, причем, плакатов было намного больше, чем людей. Те, которые не умещались в руках, были укреплены на земле. Рассматривая их, я чуть сбавил шаг, пытаясь понять, против чего они выступают. В это время, рядом со мной, на светофоре остановилась большая группа мотоциклистов, машин пятнадцать. Все были в шлемах, в черных кожаных комбинезонах. Экипировка одного из них сильно отличалась от остальных и была раскрашена под цвета Российского флага. Тогда я еще не знал, что так развлекается, гоняя по улицам Лондона с многочисленной охраной, один из так ненавидимых мною крупных воров, в Англии бывающий чаще, чем в России. Зажегся зеленый свет, и мотоциклисты, рванув с места, скрылись за поворотом.
Ранее, как упоминал, я много бывал в Будапеште, там то же любил бродить по набережной Дуная, и естественно, сравнивал свои сегодняшние впечатления с тем, что видел ранее. Да и с набережной Москвы-реки, то же. Сразу скажу – мне очень понравился Лондон! Его набережные были значительно величественнее Будапештских, а с Москвой и сравнивать нечего! Серые каменные здания, всюду камень. Деревянным был только остов корабля – парусника, стоявшего на берегу, рядом с пивными. На самой набережной здания были не такими высокими, зато за ними, вдалеке, возвышались небоскребы делового центра – Сити, с такими высокими башенными кранами, что их стрелы уходили в небо. По дороге то и дело попадались вполне приличные пивнушки – пабы, и я заходил туда, конечно, но не часто – берег деньги. Пабы на набережной всегда были заполнены людьми, и там, конечно, царило оживление. Иногда встречные женщины улыбались мне – в Москве мне давно никто не улыбался. Их улыбки напоминали мне, что я еще крепкий и подтянутый мужчина. В такие моменты плечи сами собой расправлялись, подбородок поднимался выше, и я улыбался им в ответ. Если бы не груз забот, тяжесть которого я ощущал на себе постоянно! Ну да ничего, справлюсь и с этим!
Три дня я бродил по Лондону, ожидая вызова от Длинного, осваиваясь все больше, и удаляясь от отеля все дальше. Иногда по время прогулок я останавливался, и глядя на стремительно несущуюся воду Темзы, на черных журавлей или цапель, сидящих на буях, размышлял о предстоящей работе – смогу ли работать на полях? Что-то большие сомнения стали у меня закрадываться.
На четвертый день, позвонив с утра Длинному, я услышал, что документы мои готовы, место для меня подобрали и сегодня вечером я уезжаю. Я заеду за тобой днем, в двенадцать, жди меня в холле готовым, — пояснил мой собеседник. И подойди, пожалуйста, туда – к блок-комнате. На следующий день, встретившись в холле сомнительного отеля, мы отправились на станцию Виктория, где располагался автовокзал.
Отстояв небольшую очередь, купили билеты на одиннадцать вечера. — Сумку пока можешь сдать в камеру хранения, и до вечера погулять. А в десять будь здесь, я тебе подвезу твои документы, — пояснил Длинный. Место тебе хорошее досталось, на побережье, к утру будешь на месте, а там тебя встретят – все, до вечера! Время до отъезда я решил использовать для осмотра тех мест, где еще не был – собирался сходить на Трафальгарскую площадь. Сдав сумку, я вышел на улицу и осмотрелся в поисках недорогого кафе – подходило время обеда. В тот день, в кафе у меня произошла встреча с бывшим соотечественником, надолго врезавшаяся в память.
В небольшом кафе за столиком сидел единственный посетитель, на которого я сразу обратил внимание из-за его яркой внешности. Мужчина был мой сверстник, может быть, немного моложе. Густые белокурые волосы вились до самых плеч, его голубые глаза блестели в солнечных лучах. Я взял дежурное блюдо – яичницу с беконом, и с тоской посматривая на пиво, на мгновение остановился с подносом в руках, выбирая столик. Ко мне, иди ко мне! – приветливо замахал рукой блондин, обращаясь на русском языке. Видимо, мой разговор с официанткой, на английском, разумеется, красноречиво говорил, из какой страны я приехал. Я был не против пообщаться с соотечественником и, поставив поднос на его столик, подсел к нему. Блондин тут же достал из большой дорожной сумки, стоящей у его ног, банку пива и подвинул ее мне – угощайся! Пиво появилось очень кстати, и я не отказался.
