Бабье лето или Нежно и медленно
Поздняя осень, утром прохладно, пар идет изо рта, а днем пригревает солнце, возле офисов как на военном параде стоят с поднятыми к уху телефонами просто в пиджаках серьезные дяди. В этом году в моде рваные джинсы с надписями и украшениями, поэтому взрослые мужики, вынуждены носить клоунский наряд. Когда-то давно модно было носить ратиновые пальто, мохеровые шарфы и пыжиковые шапки, и все ходили как инкубаторские.
Главный вопрос, который обсуждается каждое утро – будет ли бабье лето или оно уже было. Никто толком не знает что это такое, по-моему — обыкновенное осеннее потепление. Прогноз погоды я каждый день получаю от нашего водителя Петровича, с безапелляционным видом, с интонациями Левитана, читающего вести с фронтов, Петрович объявляет мне приговор: «завтра будет дождь, по радио передали». На следующий день, если пророчество сбывается, Петрович ловит меня в коридоре и, показывая пальцем в небо, говорит: «А я вчера тебе говорил: будет дождь». Пешеходам Петрович обычно машет рукой и призывает переходить, но иногда говорит: «Стоп, сначала Петрович проедет!».
Невыспавшаяся девушка с припухшими глазами бежит прямо на вас утром, торопясь на работу, по улице Петровского. На ней короткая черная кожаная куртка, соломенные волосы рассыпаны по плечам, она цокает высоченными каблуками, бежевые брюки вроде бы широкие, но, обернувшись ей в след, вы можете заметить, как они чудесно обхватывают попу. Стой, милая! Сегодня объявили выходной – карантин, профилактика, новый праздник, можно вернуться домой, быстро раздеться и нырнуть в еще теплую постель. И вот она снова спит, лежа на животе, плечи открыты, на руке часы, волосы закрыли лицо. Сначала тихо уберем волосы с шеи, потом согреем свои руки, чтобы ее не разбудить, а теперь кончиками пальцев начнем массировать шею и плечи, аккуратно сдвинем покрывало и перейдем к икрам, ступням и только потом медленно будем двигаться вверх. Руки должны быть максимально нежными, женщина сразу поймет, если вы делаете это только для того, чтобы получить свое. Надо выразить руками как вы ее цените и, ни в коем случае, не хотите потревожить сладкий утренний сон. После того, как вы дошли до бедер ждите сигнала, обычно это что-то вроде: «му-у-р-р». Дальше все зависит от того, что ей больше хочется – вас или спать. Если второе, то идите на кухню и готовьте ей завтрак в постель. Дуэт в виде: 1) нежный массаж и 2) завтрак в постель могут победить только критичные дни и мигрень. Сопровождающая музыка – Jazzamor или Nighthawks, только не переусердствуйте с басами, женщины не любят, когда слишком много низких частот…
Межличностные перцепции.
В конце 90-х под таким названием я смонтировал небольшой документальный фильм. Действие разворачивалось на летней площадке кафе, рядом с первой на территории СССР частной телекомпании. Мы снимали на видео себя, проходящих девушек, брали интервью друг у друга, фиксируя все стадии опьянения, задавали вопросы старушкам, которые охотились за пустыми бутылками: “нет ли претензий к теплосетям ?”
2002 (?)Музыковед Коротков встречался в метро почему-то всегда во время моих поздних возвращений с различных мероприятий. С окладистой седой бородой, больше похожий на странствующего йога, Сергей Александрович терпеливо отвечал на вопросы, выдаваемые моим нетрезвым мозгом. Среди прочих, типа: «Почему Коллинз и Фиш копируют Габриэля?» «Нет ли глубоких пробелов в музыкальном образовании нашего поколения, вызванных труднодоступностью серъезной музыки?» и «Почему вы хороните свой талант?» был задан однажды и вполне безобидный: «Как вам последний сольник Джаггера?». На что старец, поглаживая ладонью желтые от курения трубки усы выдал: «Кривляния престарелой звезды…» И это сказал человек в 55 выглядящий как 100 летний брахман!
Июнь 2005. Выскочив из метро вижу, что народ ждет маршрутку под козырьком, кроме одного сознательного пассажира, предпочитающего мокнуть под дождем. Пристраиваюсь под козырек, тут же появляется лицо кавказской национальности и становиться за сознательным. Понимая, что из-за него я могу пропустить машину решаюсь на контакт. Но как обратиться к незнакомцу? Товарищ – грубо, молодой человек – еще грубее. Я набираю в легкие воздух и выпускаю в его сторону обращение:”Э-э, амиго!”. Чувак озирается и замечает меня, показывающего журналом в руке себе за спину. Мозг незнакомца начинает мучительно искать решение, он идет в хвост очереди и шипит на ходу: “Амиго, бу-бу-бу (неразборчиво)”. Результат достигнут, но это еще не все. Подруливает маршрутка и все чудесно в неё помещаются, остаются даже свободные места. Все сели кроме моего нового знакомого, он усиленно ищет выход, пытаясь решить: как отреагировать на незнакомое слово. И мы уезжаем без него!
Ещё один, более экстремальный пример. Поздний вечер, я приближаюсь к своему подъезду после какой-то пьянки, во рту сигарета. Две крепко сбитые фигуры стоят у меня на пути: “Мужчина, у вас будет сигарета?”. Я даже не успеваю подумать, как ответ срывается с языка: “Не курю”. Можно было добавить “И вам не советую”, но похоже достаточно и того, что я сказал. Время замедляется, я делаю четыре шага к двери, слышу за спиной: “Ну что, догоним?” и вхожу в подъезд. Бесшумно, с космической скоростью я взлетаю по лестнице наверх и тихо открывая замок слышу как преследователи вламываються в лифт. Повезло!
Конец сентября, днем тепло, а ночью уже прохладно, ну и ладно (вот вам первая, она же и вторая строчка для двенадцатитактового блюза). Утро, я тороплюсь на работу. Навстречу по улице спешит девушка в ослепительно белых джинсах, с фигурой будто выточенной фрезеровщиком высшего разряда. В рекламных буклетах в таких случаях говорится: “агрессивный спортивный дизайн, отличные аэродинамика и технические характеристики позволят вам получить удовольствие от эксплуатации….” Короче, как только мы проходим мимо друг друга, к тротуару подруливает машина, из нее вываливается маленький, толстый, лысый еврей и кричит: “Девушка, вас подвезти? Вот, водитель освободился, он вас отвезет.” Она оборачивается на ходу, смеется так, что хочется бросить все и смешить её всю жизнь, и спрашивает: “Куда?” “Да куда хотите, я сейчас ему прикажу” – пытается продолжить разговор толстяк, но белые джинсы уже поворачивают за угол. Зетс олл, фолкс. Рабочий день начался. А как же блюз? Вполне может быть в нем будут еще такие строчки: “Когда я встретил тебя, ты была словно ангел (2 раза). Прошло две недели и ты сказала: “отстань, отстань, ты пьян”. Я понял, что все было неправдой и вся моя жизнь — обман”…
Альпинисты
Когда Никита еще не родился я прикладывал наушники к животу жены и крутил ему музыку. Потом, когда он капризничал и не спал по ночам, стоило включить проигрыватель и он мгновенно успокаивался и засыпал, но только под одну песню Уитни Хьюстон из ее первого альбома. Маленький Никита гладил заячью шапку и говорил: «киса-кисуня, мякая», а когда зубы резались выплевывал соску и говорил: «соса кусаеса». Перед сном я должен был рассказывать сказку про зверюшек: «Собрались как-то зверюшки – Винни Пух, Пятачек, Тигра, Иа и решили лететь на воздушном шаре (варианты: ехать на Северный Полюс, плыть к Бермудскому Треугольнику, идти в поход, на рыбалку, за грибами…), взяли они теплые вещи, бинокль, спички, далее следовал бесконечный перечень предметов, которые надо взять с собой. Надо сказать, что у меня в детстве такие перечисления и подробности из «Трех Мушкетеров» и «Робинзона Круза» вызывали чувство уюта и клонили в сон. Используя свой детский опыт я пытался усыпить Никиту и второй историей: «Остановились альпинисты на ночлег почти на отвесной скале, поставили палатку, развели огонь, снаружи метель метет, ветер воет ш-ш-ш, а внутри тепло…». Мои упражнения Никите понравились и скоро каждый вечер я был обязан рассказывать о зверюшках или альпинистах, причем свое действие они стали оказывать на меня, причем даже быстрее чем на Никиту. Первая сказка ужалась буквально до следующих слов: « Собрались как-то зверюшки и уснули», при этом я натурально вырубался… Никита рос, я рисовал школьные стенгазеты, расписывался в дневнике и сидел иногда на собраниях, предварительно всосав пол-бутылки коньяка. Школа с детства была для меня олицетворением системы, она подавляла личность. И хотя на уроках русской литературы жутко толстая училка по прозвищу Жопа билась в истерике и орала: «Скоты, быдло, я учу вас думать, становиться личностями…» думать о ублюдочных героях Чернышевского или Шолохова совсем не хотелось. Заглянув в Никитин учебник по зарубежной литературе я был приятно удивлен – Бродский, Камю, Булгаков, Селинджер, Джойс, постмодернизм и как его понимать, мать моя – женщина! Все о чем мечтали бессонными ночами стало явью. Боюсь, что современным школьникам все это лом читать. Боюсь даже предположить и какую музыку они слушают. Но это нормальный ход, кто ищет тот всегда найдет, главное, что никаких баръеров теперь нет…
Swordfishtrombones
В пятницу почему-то всегда наваливается куча работы, а голова уже не варит. Попробуем звонок другу.
— Алло, — говорю я не своим голосом. — Позовите Клаву-крановщицу.
— Ах ты, собака бешеная, — кричит в трубку Матрос. – Ты куда пропал?
— Никуда не пропал, собираюсь к тебе, надо ж стресс снять, усталость от трудовой недели.
— Не вопрос.
— Ты чего предпочитаешь: ….. или …..?
— Да ничего не покупай, все есть.
— Ну, тогда жди…
А не прихватить ли кого-нибудь с собой? Захожу в соседнюю фирму.
— Катя, поехали со мной в гости!
— Я не могу, мы сегодня в дежурном режиме, видите – никого нет, только я.
— А я вам выпишу внутреннюю командировку.
— Я знаю, вы пришли ко мне потому, что нет Светы и Тани!
— Как вы могли такое подумать? Мне нужны только вы.
— Зачем вы меня раздеваете, ведь сюда ведь могут зайти?
— Пусть заходят, смотрите, сколько у вас тут места, всем хватит.
— А у меня муж есть!
— Замечательно, познакомите меня, выпьем с ним пива.
В этот момент дверь открывается, в комнату кто-то действительно входит, и я отступаю.
В мартовском «Эсквайере» Элвис Костелло расписал, какую музыку надо слушать каждый час суток. В 16:00 он рекомендует, среди прочего, Тома Уэйтса: «…войдите в мир «Алисы» Тома Уэйтса – этого шедевра, где зеркала темны, а земля превратилась в лед». Согласен, «Алиса» — хороший диск, но меня Уэйтс просто убил двумя другими своими ранними работами. Я знал, что существует некий великий рок-бард, алкоголик, который пишет необыкновенные, мелодичные и выбивающие у мужиков слезу песни, но не слышал его ни разу. И тут мне записывают кассету, на одной стороне которой его первый альбом «Closing Time», 1974 г., а на другой – «Small Change», 1976 г. Кайф был настолько мощен, что я тут же достал полное собрание сочинений маэстро Уэйтса и уже 10 лет, в минуты тягостных сомнений, или когда готовлю, включаю эту музыку.
«Swordfishtrombones» — пластинка Уэйтса 1983 года, в СССР ее выпустил питерский звукоинженер и аудио-пират Тропило. На диске есть инструментал «Just Another Sucker On The Vine» — гармоника играет грустную мелодию про алкоголика, эту музыку я подкладывал под десятки сюжетов во времена, когда работал на ТВ. А некто Сашка Куликов, который давно умотал в Германию, мог 20 раз подряд слушать другую вещь с этого диска – «Johnsburg, Illinois». У меня на VHS-кассете было смонтировано три клипа подряд: «Johnsburg, Illinois» Уэйтса, «Маленькое Крыло» Джимми Хендрикса и Нирванына песня про запах (Smells Like Teen Spirit). Сашка сидел, вперившись в телик, и балдел под эту великую музыку.
Морозный вечер, впереди два выходных, я спешу, в сумке у меня уже булькает пузырь, а в кармане звонит телефон.
— Привет, ты еще на меня дуешься? – спрашивает одна давняя знакомая.
— Привет, я не дуюсь даже на унитазе. Есть такая наука – проктология, она учит, что дуться вредно, а сидеть надо, даже не минуты, а секунды.
— А обязательно со мной говорить таким тоном?
— Обычный тон, ты извини – не могу говорить, у меня встреча.
— А потом?
— А потом совещание у директора…
Тут же еще один звонок, Танька приехала из Цейлона, хочет зайти и взять что-нибудь почитать. Благодаря мне она прочитала почти всего Паланика, Грошека и Кундеру. Теперь хочет вернуть «Платформу»Уэльбека и забрать «Кто-то другой» Бенаквисты. От Цейлона она без ума, она вообще без ума от всего, мотается по всему миру, делает свою эзотерическую программу на ТВ, пьет тяжелый алкоголь в небольших дозах, короче ловит кайф от работы и от отдыха. Может быть так и надо – бежать и радоваться на ходу.
Ничто так не радовало меня на этой неделе как натюрморт на матросском столе: запотевшая бутылка водочки, ветчина с нежным переходом из мяса в сало, консервированные корнишоны и черный хлеб. Все великое просто. Ready, steady, go!
После второй рюмки Матроса понесло:
— Помню, стояли мы как-то…
— Начинается, ты как в том анекдоте: что для солдата главное в бою?
— Не помню такого анекдота.
— Да ему в обед сто лет! Старшина спрашивает у молодых солдат: «Кто скажет: что для воина самое главное в бою?» Начали гадать: храбрость, верность присяге, отвага, все не то, один говорит: «Смекалка». «Верно, боец, — говорит старшина, — как сейчас помню – окружили нашего комбата в лесу двадцать фашистских танков, и смекнул комбат: пиздец. И смекалка его не подвела».
— У меня совсем другая тема – обиженно говорит Матрос.
— А ты знаешь, что я по твоей морской теме когда-то с лекцией выступал.
— ?
— У меня одноклассник после школы поступил в мореходку, закончил, стал ходить в загранку, через несколько лет объявился, встретились, я звоню девчонкам с нашего класса, мол, надо организовать чествование героя. Они накрывают стол, садимся, я ему говорю: «Ну, давай, рассказывай про Амстердам, про Гамбург, про кварталы красных фонарей, про акул и про все такое прочее». Девки приготовились внимать, а он молчит, мнется: «Чего там говорить, Гамбург как Гамбург». Пришлось мне вместо него рассказать. Я у него потом спросил — похож хоть на правду мой рассказ, он ответил, что даже лучше.
— Это от долгого отсутствия женщин его заклинило.
— А вот ты скажи, ты помнишь, что ты под моим текстом написал на Удаве, ну кто поверит, что твой боцман трахал гориллу?
— Запросто, если родина скажет. Как сказал этот, Глен Миллер, что мы в ответе за тех, кого приручили, все по-панятиям.
— Слушай, я ж на 8 марта купил жене подарки и так с ними попал! Все началось с того, что я с ее запиской ( названия пудры и туши) поперся в новый торговый центр, все купил, даже потребовал медведя от Ив Роше, говорю, мол, прошлый раз дали маленького медведя в подарок, но он от времени у меня под подушкой (у меня там спят животные, а когда я с ними разговариваю, то жена говорит, что я сумасшедший) затерся, немоется, сволочь, короче давайте нового. Продавщица говорит, что медведей сейчас не дают, я объявляю, что не уйду, пока не получу подарок и они мне вручают, как они сказали, „мужской браслет” – куча бисера и камушков на резинках, жена увидела, тут же отобрала, сказала, что ни фига он не мужской, это они так сказали, что б я от них отстал. Короче, заруливаю в пиццерию на верхний этаж, беру пиво и спускаюсь с ним на эскалаторе вниз. Тут же подкатывается секьюрити (метр с кепкой росту) и говорит, что с пивом нельзя. Я ему говорю: „я ж у вас его купил”, а он свое: „нельзя” и все. Предлагаю ему выход: „давай, говорю, на тебя пиво вылью, и буду уже без пива”. Задумался, видно нестандартный ответ требует у секьюрити усиленной работы мозга. Я поехал на этаж ниже, там еще один герой: „с пивом нельзя” . Я ему говорю: „уже слышал этажом выше, не стреляй в меня, пока я дойду до выхода, ладно?” и так они меня разозлили, что я выпил коньяка. Ну что для меня пол-литра коньяка – пустяк, но последствия были. Утром жена говорит: „Сегодня 7 марта, у нас короткий день, мы идем с девками в кабак, дай мне тушь, я накрашу глаза и тебе отдам, а 8-го мне подаришь, как положено. Вы с ребенком вчера делили подарки – кто что будет дарить, а потом ты их куда-то спрятал”. Я говорю: „Окей, мэм”, — зову ребенка и спрашиваю: „Где я спрятал подарки?”, а он отвечает: „я в это время из комнаты вышел”. Где я только не искал эти подарки, чуть на работу не опоздал, нашел случайно.
Похоже, что Матрос перед моим приходом хорошо размялся. Когда он встал, чтобы включить музыку его уже штормило.
— Кстати, насчет музыки, — говорю. Я рассказывал, как я помогал чинить магнитофон нашему водителю?
— Нет.
— Очень поучительная история. В начале 90-х был у нас в телекомпании водитель, всегда включал в машине кассеты Пинк Флойд или Уотерса. И вот как-то сажусь к нему, говорю: «Костя, вруби «Радио Каос» Уотерса», а он отвечает: «Нет музыки – пассик у мафона порвался, а где новый взять – не знаю». Я ему советую взять старый советский презерватив, оторвать верхнюю резинку и поставь ее вместо пассика. Костя отвечает, что у него таких раритетов уже не осталось, и я обещаю посмотреть у себя. На следующее утро собираюсь на работу, жена спит, я нахожу презерватив, бросаю его в сумку, а жена сквозь сон спрашивает: «И зачем тебе на работе презерватив?» …
— Извиняюсь, вы еще долго будете сидеть? – уборщица, которая давно зашла в комнату со своими ведрами и тряпками, вмешивается в наш разговор.
— Очень долго будем сидеть, а может, и ляжем даже. Не надо здесь убирать, у нас чисто, — выпроваживает ее Матрос и захлопывает дверь. – Я вам так скажу, доктор Борменталь, если у нас уборщица будет мешать петь революционные песни и мочиться мимо золотого унитаза, у нас наступит разруха. Мы зачем Берлин брали? Кругом одни пидары…
Дальнейшую беседу я помню смутно, но главное, что стресс был снят. Вот так.
