ТЕНИ В ОБЛАКАХ
Мы только тени в облаках,
Мы только тени, только тени.
Нас иногда сгущает страх
До тех, иных ли предпочтений.
Не отстраниться от забот –
Мы только тени, только тени.
Свинцово небосвод плывёт
На нисхожденье поколений.
А в небесах я вижу сад
За облачной свинцовой массой.
Его постигнуть был бы рад,
Но чёткой нету мысли, ясной.
Мы тени, я осознаю,
Сам тихой тенью исчезаю.
И голос – тот, каким пою
Слова последние – теряю.
РЕАЛЬНОСТЬ И ВИРТУАЛЬНОСТЬ
Камень есть камень, и плоть есть плоть,
А интернет — где же он?
Выключи комп, хватит чушь пороть —
Форум и так ею полн.
Ни при каких обстоятельствах не
Стукни собаку — нельзя.
Жизнью живи — и хватает вполне
Оной, пусть первый — не я.
Реальность реальна, а что сказать
Про виртуальность? Смешна.
Смешна, иллюзорна, но засосать
Может вполне она.
Ни при каких обстоятельствах не
Смей предавать других!
Много — знаешь — в любой стране
Храмов, молелен, кирх…
Не смей себя предавать — нельзя!
Останешься с пустотой.
Виртуальность — одно, а другое — стезя,
Иди же своей тропой.
Мысли реальны, мечты — вполне,
Реален в жизни ты сам.
И пусть виртуальность сегодня в цене —
Лучше верь небесам.
БОЙНИ
Цементный пол, и кровь течёт по стоку.
Разъяты рёбра – крыльями висят.
Коровьему – мёртво поскольку – оку
Не страшен свет. Душе не страшен ад.
Душе коровьей ад совсем не страшен.
…есть мощи – их янтарный, тайный свет,
Молитвы есть – покров ужели зряшен?
Покров молитв не видит человек.
Кровь чёрная – она течёт по стоку.
Убоиною пахнет тяжело.
И в фартуке мясник подобен богу
Из пантеона зла. Активно зло.
И выдрав печень с хрустом из барана,
Сжуёт мясник ломоть и будет пьян.
Устроено всё слишком окаянно.
Неправильность не вырвать, как бурьян.
Мир боен инфернален.
Ужель тебе, скажи, не по душе?
С горчичкою, причмокиваньем? Тексты
Забудь все! Позабыл я их уже.
Без боен как же? Перестройте совесть,
Иное ешьте!
Глаза их кроткие! Мне стыдно то есть.
Сколь тело для души надёжный кров?
РАСПЯТИЕ
Текут водою из-под крана
Минуты, жизнь моя течёт…
Сама душа – по сути рана,
Пульсирует, огнём живёт…
Парит распятие над миром,
Снопом лучей его укрыв.
Спасенье слабым, жалким, сирым
Сулит трансхристианский миф.
А суть распятья как усвоить?
Вот под крестом идёт Христос…
…а вот — с последним словом воин
К нему пред смертью. Всё всерьёз…
Какая битва лютовала,
Вихрилась, будто лабиринт?
Не важно – было их немало.
Я был на той и той убит.
Идёт Христос, крестом сгибаем…
Собака из подъезда с лаем
Кидается на старика.
Пацан-хозяин захохочет.
Другого кто понять захочет?
Та жажда вряд ли велика.
Текут водою из-под крана
Минуты, жизнь моя течёт.
Мне умирать – я мыслю – рано,
А смерть за поворотом ждёт.
Распятия в церквях и дома –
Объединяют ли людей,
Когда вражда настоль знакома,
Что сутью стала многих дней?
Ты воду хлещешь из-под крана,
Похмельем адовым томим.
Зачем ты пил? Душа как рана.
Мы с жизнью в пустоту летим.
Звучит распятие над миром
Призывом к солнечной любви.
А мы – мы снова живы мигом:
Он сладок, что ни говори.
Идёт Христос, крестом сгибаем…
Сереет город высоко.
Касаясь мудрости лишь краем
Сознанья, жить навряд легко.
Змея машин слепит огнями,
Хоть улица весьма мала.
И небо в облаках узлами
Темнеет, и мерцает мгла.
Обыденное часто страшно,
И прошлое не зачеркнуть.
Стрелой Останкинская башня
Прокалывает небу грудь.
Идёт Христос, крестом сгибаем.
Грехов людских не перечесть,
Нюансы их мы изучаем
Собой, презрев благую весть.
Евангельская весть алмазно
Жизнь осветила. Он распят.
И мы распнём ещё не раз, но
Простит, для нас поправший ад…
ЩИТЫ
Окраины действительности – бойни,
Кладбища, крематории и проч.
Бояться не достойно. Не достойно.
Но отчего же день уходит в ночь?
И прятаться от будущего даже
Естественно, как чувствовать, мечтать.
Всегда опасен человек в пейзаже
Пейзажу…тут всего возможно ждать.
А сколь от настоящего возможно
Укрыться, ты не знаешь, за щитом.
На бойне хлещет кровь, я осторожно
Пройду…родился в шестьдесят седьмом…
Пройду я осторожно…
Крематорий
Дымит, и жирный дым ужасно сер.
Я знаю много путаных историй,
Пришёл домой и за бутылку сел.
Окраина. Депрессия. Насколько
Щиты от настоящего спасут?
А за окном столь неприятна стройка –
Коль этажи так медленно растут.
МОЙ ПОЛЁТ
Я просыпаюсь и лечу,
Улыбкою мечты обласкан.
Мечту действительность, как ластик
Сотрёт едва ли. Не хочу.
Я отрываюсь от забот,
Мои мозги проевших ржавью.
Не верю более бесправью
Существования. Ну вот
Лечу, лечу, мне хорошо,
цветами распустились крылья.
Лечу, не тратя и усилья.
Снег вижу — белый порошок.
Да, снег, дома внизу, дворы,
Огни фонарные мерцают.
Лечу. И люди не узнают,
Какие ждут меня миры.
ОСИРИС И ИЗИДА
Осирис – будто сгусток сути –
Той – числовой и шаровой —
Перед которой ум пасует
Твой, слишком малый и больной.
Изида сложностью мистерий
Сама адептов изберёт.
Что будет каждому по вере
Потом возникло – в свой черед.
А – декабря в Москве потёмки…
Осирис и Изида – как
Вмещаются во дней потоки?
С утра такой отвратный мрак.
Осирис больше гаммы смерти,
Он через, оную пройдя,
Соединился с темой тверди
Под звук московского дождя,
Смешались временнЫе вехи –
Для важного, не для потехи.
Везде мистерия по сути –
В любом творится и всегда.
Духовный рост противу мути
Низин душевных, господа.
А лужи – чёрная вода.
Фонарь опалово мерцает.
Жизнь есть огромная среда,
Её кто в целостности знает?
Мистический над нами пласт.
Стадами сбившиеся в церкви
К тому стремятся, что не даст
Тот, кто основа.
Всюду.
В центре –
Везде во всём…
Осирис в нём –
Мистическим виденьем мира.
Изида.
Наша жизнь – два мига.
Духовный надо всеми дом.
Что просим? Матерьяльны мы,
И просьбы наши матерьяльны,
Сколь матерьяльны столь банальны –
Благополучия холмы
Необходимее всего…
Затем и возжигаем свечи,
Крест полагаем на чело,
На чрево и ещё на плечи.
Духовный не подъемлем крест…
Зигзаги мысли, фейерверки.
Кусты ассоциаций, без
Тоски, причём вне страха смерти.
Осирис! Правда смерти нет?
Из далей ветхого Египта
Какой услышу я ответ?
Какой смогу увидеть свет?
В него войдёт моя молитва.
Осирис – гамма высоты,
Её природная октава…
И мистикой Изиды ты –
Пусть мал, слагающий стихи —
Столь потрясён, сколь величава.
Объёмы истин велики.
ХАРОН
От гладких чёрных вод устал –
Их излучение опасно.
Он имеет власть? Его богатство —
Объём окрестных серых скал.
Работать перестать нельзя.
И плещутся, чернея, воды…
Их не найдётся у природы —
Другая у неё стезя.
Посмертье выучил Харон,
Его ладья не накренится,
Не зачерпнёт она водицы.
Сам деловит – почти закон.
Закон – но не такой что мы,
Мозги ломая, сочинили.
Закон, определивший были –
Равнины их, углы, холмы.
Харон спокоен, деловит,
Слегка устал – сие не страшно.
Вода чернеет и блестит,
В себя вобрав мой день вчерашний.
НОЧНОЙ БЕРЕГ
Мешком телесным
Себя едва ли внемлешь безднам,
Душою – да –
Той бездне я хотел бы верить,
Где световая мощь, и ей доверить
Комок души.
Насколько молода?
Стал ночью есть –
Ужель жратва по сути
Определяет явь, перед какой пасует
Твой ум?
Ты за жратву послаще
Продашь ли честь?
Страх смерти древен, будто ящер,
Жаль, не исчез.
Итак, душа –
Сколь молода? –
Стареет ли от всех обид, что знаешь,
И от потерь?
Ешь, не спеша.
В еде теряешь
Вопросы, зверь –
Осознавать
Себя насколь уютно зверем?
Хрипим в амбициях, в болезнях мы потеем,
Душа комок –
Ужель она всего комок дрожащий?
Её портрет
Мог дать бы сверххудожник настоящий.
Стихи, стихи…
Испещрена, как ранами бумага,
Тщеславья дичь.
Свинцовы ядра – их зовут грехи.
И самоотречение – отвага
Отказа от нелепой чепухи,
Опричь
Того, что пишешь строчку,
По позвоночнику огнём она пройдёт.
Залез на кочку,
Коль опубликовался – и орёт
Поэт.
…сейчас вокруг меня ночной сюжет.
За окнами два тополя взирают
На небо, где зелёная луна,
Её лучи из-под воды мерцают,
Какая глубина.
Внезапный резкий лай
Так испугает, будто выстрел.
И стих, который вызрел –
В душе ли? – край
Сегодняшнего, где
Всё быстро, всё мелькает, всё кружится,
И в завтрашнее прёт
Толпой метро.
Стихами, и в небытие пойдёт.
Осталось в холодильнике ситро.
К земному припадай! –
Взыскуя града, ищешь то и дело
Изъяны в том, земном,
Что отдано столь малым насекомым
Едва ль
Изменимся, добрее станем
Друг к другу мы.
И маркетинг и менеджмент — они
Иди же на холмы,
Похлеще, чем с владивостокских сопок.
Мы ко гробам от сосок
Идём. И путь страшит.
Да что же! Неужели жизнь
Лишь путь ко смерти? Вот определенье,
Чья точность вызывает изумленье –
В определенье, верно, окись лжи.
Но как, душа,
Мне чувствовать тебя, осознавать и дале
Твоею силой рваться к вертикали,
Что хороша?
Ночь из корней
Ума вытягивает соки.
Все ночи многооки.
Вино надежды пей…
Прокисло что ль?
Младенец далеко ль от смерти,
Когда он ближе к тверди,
Раз только начал роль?
Что ж – не родиться лучше ль?
Не может быть, что каждое рожденье –
Просто случай!
Осмысленность должна сиять
Во всём – лучи высоких
Миров снабжают участь одиноких
Возможностью насущное сказать.
И пусть она –
Смерть я в виду имею –
Страшна – но так сильна
Святая световая власть,
Что я, смирив себя, сумею
К источнику когда-нибудь припасть.
