Так, август, сорвавшийся с рук
Играющих ангелов, сладок.
Парча, сумма ряби, что складок,
Река, будто солнечный звук.
А может быть, солнечный луг.
Кентавры спускаются с неба.
Считать, что их нету – нелепо.
Есть сумма янтарная дуг,
По ним изливается то,
Что могут услышать поэты.
Жаль, чётко известен итог
Такого горячего лета.
* * *
Смотреть на личико часов
Час, или два, взгрызаясь в сущность
Пространства времени, чья тучность
Ничто для мудрых змей и сов.
Кому понадобится так
Исследовать пространство времени?
Крест каждому возлёг на рамена,
И тащит всяк его во мрак
Неведомости… Почему?
Снежинки снегопада ярки,
Великолепные подарки
Высот сознанью твоему.
* * *
Прижатый камнем ленты полосатой
Край, а сама трепещет на ветру.
Тут, показалось, даден взлёт крылатый,
Нет, лента и перила, и весну
Едва ль припомнишь сумрачностью пёстрой
Осенней. Ограждён пространства клок.
Перила, мост, накрапывает постный,
Привычный дождик. Тоже одинок.
* * *
Ночь давит: колокол упал,
Сну поломавши позвоночник.
Лишённый сна, ты обесточен.
Избыточно нелеп и мал.
Ночь ранее сулила мне
Парения, стихи давая.
Теперь бессонница, ломая
Сознанье, смутное вполне,
Палит на медленном огне,
Его узлов не объясняя.
* * *
Прижатый камнем ленты полосатой
Край, а сама трепещет на ветру.
Тут, показалось, даден взлёт крылатый,
Нет, лента и перила, и весну
Едва ль припомнишь сумрачностью пёстрой
Осенней. Ограждён пространства клок.
Перила, мост, накрапывает постный,
Привычный дождик. Тоже одинок.
* * *
Ночь давит: колокол упал,
Сну поломавши позвоночник.
Лишённый сна, ты обесточен.
Избыточно нелеп и мал.
Ночь ранее сулила мне
Парения, стихи давая.
Теперь бессонница, ломая
Сознанье, смутное вполне,
Палит на медленном огне,
Его узлов не объясняя.
МОБИЛЬНИК
Мобильный столь привычен ныне –
Сознанье изменил, но так,
Что сами, верные твердыне
Сует тяжёлых, будто мрак,
Заметили едва… Однако
Другими стали. Мир вокруг –
В Москве ль, неважно, иль в Монако –
Общается, коль недосуг
Общаться вдумчиво, по ходу
Дел – все с мобильниками днесь,
Все вверены развитья коду.
Наверно, только в этом весть.
* * *
Старухою с венозными щеками,
Иль девушкой красивой? Я во сне
Смерть разною видал. Она вполне
Способна в прятки поиграться с нами,
Со мной ли, с вами… Не понять её.
Под фонарём в ночи стоит старуха –
Ужасна, что кошмар, она ещё
Отвратна, но прогнать – не хватит духа.
Заходит златовласка в старый дом,
Куда вернулся, детством околдован.
Живи пока… Она придёт потом.
Живи пока. Лишь не играй со словом.
* * *
Согласно правилам торговли
Мир выстроенный обречён.
Сейчас не видно безусловно,
Как глубоко увязнет он
В болоте будто, в сумме правил.
Товарно-денежной мотив
Всё золотое обесславил,
Играя с темой перспектив.
ЗОЛОТИСТАЯ ПЛОЩАДКА
(стихотворение в прозе)
Золотыми рыбками обжита детская площадка – так видится с лестничной клетки шестого этажа, когда вышел курить поутру, и стекло создаёт иллюзию аквариума, но кто находится в нём – ты, или рыбки: неясно.
Рыбки чуть вытянутые, лишённые движения и живые – как так бывает?
Как парадоксы умещаются в мозгу, иногда беспокоя его жёсткостью своею; но рыбки очевидно мягкие, и гипотетическому ребёнку будет куда занятнее скатиться с горки с ними, чем без них.
Утром площадка пустует, дети в садах, или дома, чего ещё ожидать.
Висят качели, и карусель, лишённая ауры движения, кажется грустной.
…соседи любят сидеть у подъезда под навесом козырька, любят обсуждать то, или это, погружаясь, растворяясь в бытовых подробностях – в «бытовизне», как шутишь иногда, редко принимая участие в их общении.
-Человеку сколько ни давай – всё мало! – возглашает крупнотелый, возрастной дядька с первого этажа, бывший начальник, не обретший мудрости, кроме этой.
И сосед – тоже с первого: круглоголовый, весь такой компактный — соглашается.
Сложно не согласиться – промелькнула рыбка мысли в твоём мозгу, когда вчера, возвращаясь, кивнул им приветственно, услышав кусочек разговора.
Ночь миновала, колокол бессонницы, ломающий позвоночник сну, не придавил на этот раз, и сигарета после чашки кофе вливает струи бодрости в немолодое твоё тело.
Холмы дня высятся пред тобою, холмы подлежат одолению, и оно пугает – пугает нелепо, вшифрованное в пласты психики: не справишься, мол, сорвёшься на одном из них…
Хотя не будет этого, знаешь.
…но красива золотистая площадка, чудесна.
* * *
К диктатору порой ночной,
Когда тот в состоянии восхИщения
Мир созерцает, сильный темнотой,
И силы получает там от высшего,
Заходит ординарец, он сутул.
Диктатор видит контуры предметов,
Стол еле различает, лампу, стул,
И сумму заурядных силуэтов.
И ординарец потрясён: глаза
Диктатора открыты до предела,
Натянутая кожа, и нельзя
Сказать – он здесь? Не то осталось только тело?
Выскакивает ординарец: страх
Сознания ландшафты изменяет.
Диктатор продолжает путь в мирах,
Какие зло в реальность изливают.
ДЕТСКИЕ ПЛОЩАДКИ
1
Детские площадки во дворах,
Как миры, вмещённые в обычный
Мир, такой знакомый и привычный.
Счастье плещет в детских голосах.
Горки, что закручены винтом.
Полосы препятствий примитивны,
Малышу весьма сложны при том,
И не все подвижны и активны.
На бревне качнётся – но идёт
Малышок, за ручку держит папа.
-Сташно, па…
Ворона промелькнёт.
-Ну, ещё шажок, не бойся, лапа.
Утром или вечером даны
Вне веселья детского площадки.
Копят ли энергию они?
Копят постоянно. Всё в порядке.
2
(Стихотворение в прозе)
Детские площадки найдёшь в любом дворе – они похожи: площадки эти: пёстрые, листьями засыпаемые в осень, сверкающие снежными сталью и серебром зимою…
Горка высится, всегда скомбинированная с дополнительной конструкцией: либо кольца организуют лаз, либо несколько горок причудливо соединены устройством, напоминающим лабиринт.
Песочница с забытыми поломанными игрушками – или обломками оных, ушедших в песок обязательна; ведёрко валяется возле.
Карусели и качели похожи, бывают некоторые нюансы: на иных качелях в качестве сиденья даны только досточки, а другие обладают уютными… чуть ли не креслицами.
Площадки, в общем, тоже похожи, они пестры, они заряжены энергией движения, влекущей детей; они пустуют по утрам, и осенние листья засыпают их, золотя…
Есть более оригинальные: на этой, например, все конструкции отливают сталью, а горки сделаны в форме блещущих алюминием крыльев самолётов; на другой всё оборудование из отлакированных брёвен, а огромное – в центре – строение – напоминает терем: лазай – не хочу! Скатываться? Хочется сразу с трёх горок…
Они красивы – детские площадки, хотя заурядны совсем, привычны; и, порою глянешь на них – и точно дорожку в детство увидишь.
ТРЕПЕТАНЬЕ ПТИЧЬИХ КРЫЛЬЕВ
(стихотворение в прозе)
Поднимался на невысокий, дугообразный мост, и дёрнулся слегка, услышав так близко трепетание птичьих крыльев… Обернулся: полосатая лента, огораживающая не большую часть пространства, подверженную ремонту, с одной стороны привязанная к шишечке ограды, а с другой придавленная камнем, трепыхалась на ветру.
Иллюзия…
Не из них ли соплетается, сочетается, громоздится реальность, какой нет никакого дела до нашего восприятия её пределов?
По мосту шёл, вспугнув голубей, остановился, поглядел на замедленно-оливковое течение воды, потом – на раскрывающееся перед глазами пространства разбитого парка (чуть не подумал – недавно, но этому «недавно» уже прилично было)…
И пошёл, спустившись с моста по плитам лестнице, выводящим в гудение города…
* * *
Сколько длится сигарета?
Несколько минут дымит.
Ты успел за время это
Видеть лики пирамид,
Иль вратами Вавилона
Ты прошёл, чернобород.
Каркнет с тополя ворона:
Дай фантазьям укорот!
КАКОЕ СЧАСТЬЕ…
(стихотворение в прозе)
Помещение, обшитое деревянными панелями светлых тонов, украшенное гравюрами, приглядеться: увеличенными изображения старинных банкнот, а в шкафах застеклённых в планшетах тускло мерцает, или ярко блестит разнообразное серебро: нутро нумизматической лавки.
Она — среди различных других, торгующих многим – от одежды и тканей до икон и самоваров.
Но эта – любезней других: кажется, интеллигентной, уютной…
Один из совладельцев (другой появляется редко) вечно сидит за компьютером, часто попивая чаёк, заедая сдобой: отслеживает проходы монет на различных сайтах, участвует в аукционах; он же фотографирует новые поступления, описывает их, размещает на сайте-каталоге, он же отправляет заказанное по почте, и проч. и проч. – и жизнь его кажется столь замечательной тебе, что острый укол зависти ощущаешь: хотел бы жить также…
…вспоминается: рябивший за окнами трамвая, не слишком серьёзный осенний дождь, и – с мамой возвращаетесь из гостей, где хозяин, отсутствовавший дома, обладатель редкой, огромной коллекции, которую показывала его жена – и вы сидите в трамвае на задних сиденьях, и ты, серьёзный, много читающий ребёнок, говоришь: Главное – чтобы монеты не стали основными в жизни…
Теперь, почти старик, истрёпанный жизнью, полуседой, прозанимавшийся нелепым сочинительством всю жизнь, думаешь – Какое счастье, если бы монеты стали главными…
* * *
Осмысленного осмысленье –
Кино в другом кино глядишь,
Перебирая стон и тишь,
Надежды, мысли и мученья.
Ничтожный результат, в каком
Сколь виноват сам?
Резкий ветер
Срывает листья, невесом —
И так значителен на свете.
* * *
С портрета смотрит человек,
С которым некогда общался.
Другой был век, двадцатый век,
По-разному сиял кристалл сей.
Перебирая фото, ты
Нашёл и это, замер даже.
В посмертье связаны ль черты
С привычными в земном пейзаже?
А вдруг посмертье – лишь тщета
Надежды? Судорога страха
Пред пустотой? А пустота
Не прозвучит кантатой Баха.
И фото убираешь ты,
Как не убрать свои вопросы.
Не воплощаются мечты,
Как понял пожилой философ.
…ЧТОБЫ УСПОКОИТЬСЯ
(стихотворение в прозе)
Стоя у плиты и поедая подливу от фаршированных перцев, жена, поздно вернувшаяся из офиса, говорила: Редко ко мне приходит этот человек, он вообще довольно странный, ребёнок у него… 31 декабря день рожденья, пять лет будет… И вот спрашивает: Ваш в сад ходит? Ходит, говорю. Болеет? Болеет, как все. И тут он: А вы знаете, что когда ребёнок болеет – это проблемы папы?
И взрывается муж, большую часть жизненного времени проводящий с их поздним малышом, взрывается, почувствовав себя обвинённым.
-Зачем ты мне говоришь это?
-Ну… с кем же мне ещё поделиться?
-И… как я, по-твоему, должен реагировать?
Жена перемещает сотейник в раковину, идёт в комнату, где только что выкупанный малыш глядит мультики.
Муж заходит через пять минут, говорит:
-К тому же все дети болеют. И у всех отцов есть проблемы.
И идёт курить – чтобы успокоиться.
* * *
Ликвор, сок желудочный и проч.,
Лимфа, кровь, избыточно всего,
Что течёт, не знача ничего
Для души… Но в разговоре прок
Есть о ней, иль никакого нет?
Тело есть пространства элемент.
А душа, коль впитывает свет,
Тела жизнь оценит, как момент.
Основная длительность потом,
Равно до, что телу не понять.
…представляю, как духовный дом
Может сына славно принимать.
НЕ ЗРИМЫЕ ЦВЕТЫ
(стихотворение в прозе)
Малыш требовал все игрушки – размещённые на ребристой полочке, сваливались они в воду отцом, и потом снимался с вешалки надувной круг, в который и влезал ликующий, купающийся малыш.
Собака заводилась и забавно плыла, перебирая лапками.
Зелёные лягушки и котёнок шли на дно, на лучше всех был светящийся осьминог – и когда включали его, малыш требовал погасить в ванной свет.
Отец гасил, и цветные полосы опровергали тьму, и рожица малыша над кругом сияла, когда за синею полосой следовала зелёная.
Потом свет включался, и позабытый осьминог оказывался на дне, а малыш катал на кораблике пингвина, что опрокидывался, но выныривал дельфин.
Счастье распускалось не зримыми цветами, и даже отцовское – Пора выходить, малыш! – не могло отменить их.
* * *
Замшевые гадкие мешочки,
Прячущие скаредно добро.
О! в таких не держат серебро,
Но алмазы и другое.
Точно.
Странный сей рассказ… Он, как покров,
А на что наброшен – неизвестно.
Нечто очень страшное, как бездна,
А мешочкам приговор суров.
И Хаймито Додерера я
Представляю, — как слагал вот этот,
Промелькнувший моментальной лентой
Текст не из пределов бытия
Нашего, привычного вполне.
Запредельность интересна вряд ли
Многим, раз реальное в цене
Только – мол, оно всегда в порядке…
А в порядке ль? Непонятно мне…
* * *
Ликвор, чьё движение вполне
Мистики опровергает своды,
Столь изучен, сколь огни свободы
Непонятны, не знакомы, не…
Ликвор – тайна вещества и вод
Жизнь организующих, как данность.
Жизнь – сеть комбинированных воль,
В каждой есть жестокость или странность.
Сам не отдаёшь себе отчёт
В том, какие токи созидают
Октября давящий небосвод.
Скоро и снежинки заблистают.
Ликвор – глубина, в телесный пласт
Впущенная промыслом природы.
Интересно, есть ли тонкий план
Бытия? Ведь к смерти тянут годы.
* * *
Зайцам золота не надо –
Белые и столь милы.
Детка хочет шоколада,
Тёмные страшат углы.
Мы не зайцы – нам богатство
Совершенство, грёза грёз.
В никуда уходит царство
Детских радостей и слёз.
КУЛЬТУРНЫЙ СЛОЙ
Культурный слой – осколки, черепки,
Горшки, сосуды, разные изделья.
Следы унынья, ярости, веселья.
Культурный слой, впечатанный в стихи.
Тем толще слой, чем интенсивней жизнь
Была. Сереет каменная кладка.
Раскопки. Поворот мерцает плавно.
Остатки стен не сохраняют лжи,
Жестокости, коварства, и т. п.
Культурный слой милей, чем жизнь тебе.
