Его небо
Он нарушал законы, смешивал мясо и молоко,
Его ловили, ждали в засадах, а он уже был далеко,
Ему пели анафему, проклинали на всех углах,
Ему было обещано сожжение на костре,
и ветер должен был забрать его прах,
Но, когда он появлялся на людях,
В небе исчезали все облака.
Каждый хотел до него дотронуться,
Но ни у кого не поднималась рука.
И он уходил, оставив им веру и надежду на лучшие дни,
И они молились, чтобы он был жив.
Ведь им казалось, что пока он жив, они не будут одни.
И вот однажды было объявлено, что пойман великий злодей.
И на площади, где готовили казнь, собрались несметные толпы людей.
И, пока не потух огонь, стояла странная тишина.
А назавтра даже небо было безоблачно чистым,
Не говоря уже о том, чтобы случилась война.
Bad Days
Сигарета на завтрак и две на обед,
Пора есть, но чувства голода нет.
Нет смысла вспоминать, что было вчера,
В памяти еще одна большая дыра.
Проснулся ли я, или сплю до сих пор?
Пыль под рукой и я рисую узор,
Отражение в зеркале – словно не я а кто-то другой,
Похоже, весь мир решил идти на меня войной.
Плохие дни, плохие дни…
Разницы нет, когда ты уже сдох –
Последним был выдох, или все-таки вдох,
Светило яркое солнце, или был туман –
Закончилось то, что началось при рождении – обман.
И если хочешь правду, то она проста –
Ты один и вокруг тебя пустота,
На дороге твоей всегда будет грязь,
И командовать будет всякая мразь.
Плохие дни, плохие дни…
Пульс считает мое время, бумага ждет слов,
Ночь душит своей тишиной и больше не дарит снов,
Краска с прекрасных картин давно превратилась в прах,
Я сижу за столом один, сигарета дрожит в руках.
Плохие дни, плохие дни…
Две лолиты
У дачников неспешный ужин, за разговорами уже стемнело за окном,
Бьет крыльями по лампе мотылек, видны деревьев только силуэты за окном.
Сверчки проснулись и запели, стараясь, каждый на свой лад,
Оставив недопитый чай с вареньем, две подружки убежали в сад.
Они здесь стали так похожи, что отвечают всем: «она моя сестра».
Пьянящий запах матиолы смешался с дымом от костра,
По грядкам бродит скучный ветер, шумит ветвями яблоней и груш,
Беглянки разобижены на всех на свете, что их отправили в такую глушь.
Дюймовочки всегда любили эльфов, а выходили замуж за кротов,
Всю ночь подружки ищут приключенья, чтобы под утро провалиться в тьму без снов.
А где-то далеко скрепят качели, с той стороны забора чьи-то голоса,
Там свет горит на кухне и звенят тарелки, плещется вода,
И двое на веранде говорят друг другу что-то, но не разобрать слова,
Она о чем-то просит, он смеется, и лолиты, затаив дыханье, пробираются туда.
Крапива жалит ноги, цепляется репей и липнет паутина,
Пьют воздух ночи губы их, сухие, как соседская малина…
Шоколадка
Последний месяц лета через два дня,
У всех людей есть отпуск, но не у меня,
Горячий южный ветер поднимает пыль,
Заметив ее, тормозит автомобиль.
Она только что с юга, она сегодня без друга,
Смотреть на ее тело – просто мука.
Хочу ее взять, хочу ее съесть, хочу шоколадку,
Вижу каждую складку, назову ее сладкой, хочу шоколадку.
Она кричала у причала «Не прекращай»,
Она сполна все получала и давала на чай,
Не очень умна, зато фигура стройна,
И мне сегодня нравится только она.
Хочу ее взять, хочу ее съесть,
Пока ее загар не успел еще слезть,
Всю, без остатка, с кожей темной и гладкой,
Хочу шоколадку, хочу шоколадку, хочу шоколадку!
Во рту сигарета, кончается лето,
Я знаю ее вариант ответа,
Разверну этикетку, надкушу прямо здесь,
Хочу ее взять, хочу ее съесть.
