Ты знаешь, как проходит прежняя нежность?
Не знаешь пространства, не видишь куда ступаешь, тебе непросто.
Во всех Его манерах и минах дребезжит небрежность,
Он может вмазать тебе в глаз, в границах творческого роста.
А ты заглядываешь в бутылку с узким горлышком гран крю, наверное,
Я уже не помню названия вин, концертов, и пьес в театрах,
И ты боишься сделать движение тела неверное-нервное,
И уезжают мысли по дороге мощеной в Париж на старинных фиакрах.
Возможно, я нарушила слоги сегодня, как жаль, мне не пишется более складно
Я потеряла компас от этого времени и убегаю лишь в будущее, по картам,
Которые, я потеряла в бою с этим снобом — жлобом, моя жизнь, будь она неладна,
И на молодых красивых и свежих смотрю не с нежностью более, а со звериным азартом.
*********************************
Небо дышит Парижем, затихает Монмартр,
И как прежде, бегут карамельные реки,
Я стою обездвижена, в голове Жан-ПольСартр,
Я простилась с месье, и возможно, навеки.
Он не просто француз, он ее отраженье,
Своевольнsй безумец с неровным лицом.
Он страны сын родной, он ее преступленье,
Он родился стилягой и сорванцом.
Этот шрам на щеке и брутальность ботинок
Мне вкололи наркозом под вены врачи,
Ну а душу украли, как мой фотоснимок,
Вечных улиц бродяги, воры-щипачи.
*********************************
Пальцы длинные, пальцы нервные
Убегали в пространство клавиш
Черно-белая плоть эта что-то с ним делала,
Он просто болел, хмелел, твердел, не расплавишь!
Я распластывалась на рояле в темное,
Рисовала мелом на черном фоне любовью вялое.
Мы вино это настояли теплое,
Чтобы танго понять в патефоне старое.
Платье было на мне из английского ситца,
Он был сам англичанин, с несомненною статью,
И я думала что-то должно мне присниться,
А он платье порвал как прелюдию мая.
Как сонату писал он свои отраженья, я боялась упасть,
Мне бы пить этот чай как произведение,
А он к брекфастам требовал тайную сласть
Абрикосов-нежное золотое варенье.
Пальцы длинные, пальцы нервные,
Убегали в мелодию, я была совершенная,
Он просто болел от меня, точно, не вроде бы,
Я любила рояль, я была…беспрецендентная.
*********************************
И плюнуть в того гада, что жить мешает,
Что разбавляет вино любви водой,
И протрезветь от выпитого, а что это решает?
Я как была, так и буду с тобой!
И растереть по физиономии, отвергнувшего
Волчицу с ангельским лицом, меня, напрасную.
И режим этот свергнуть меркнущий,
И обриться наголо бритвою опасною.
И вырвать из сердца мешающие спицы,
Хирургия здесь не помощник, ортопеды — ошибка,
Я сама загнала в любимое этот ножик,
Выдернув, иду возродиться, как Феникс-птица.
*********************************
Он оставил в гостиной перчатки,
И ушел черным ходом души.
У него были зверя повадки,
Но как были они хороши.
Он оставил свой голос на кухне,
А я с ним до сих пор говорю,
Пусть все свечи на небе потухнут,
И засохнут все вина гран крю.
В спальне он потерял свой ботинок,
И босым убежал в аут дня,
Не хочу больше видеть картинок,
Пусть придет и разбудит меня.
*********************************
Уже почти я иммигрантка, фонтан эмоций до ушей!
Но я останусь интриганкой в корнях волос, в мозгу костей.
Я непонятною природой шагнула в сердце старины,
Чужбинной страсти непогоду мне не осилить глубины.
Ведь раньше все рабы пера бежали лишь от мраковластья,
А мы бежим в порыве страсти и нам уже не до пера!
