Товарищ по партии

К началу сентября в Москве начались дожди и сильно похолодало, по осеннему, заставляя людей одеваться в теплые вещи. Сменил одежду и Евгений, убрав свои белые штаны и рубашку с коротким рукавом, и приготовив джинсы и потертый свитер, подаренный еще той далекой южной знакомой. Ботинки то же пришлось сменить, в летних он промок под первым же дождем.
Длинными вечерами он сидел с пасынком за компьютером, — тот вообще не вылезал из – за стола, и размещал свои резюме на работных сайтах, попутно сожалея, что не может при нем зайти на сайт знакомств. Впрочем, еще одна девушка объявилась, откуда – то. На ловца и зверь бежит – отметил Евгений.
Поздно вечером, когда он, засидевшись за компьютером, уже собирался спать, ему позвонили, при этом, обратный номер телефона не определился.
— Я по объявлению, — сказал приятный женский голос, — на этот раз, он не стал уточнять, по какому.
— Давайте встретимся завтра, — предложил он ей, — во сколько Вам удобно?
— Любое время, — ответила та.
– А сколько Вам лет, — спросил на всякий случай Евгений.
– Тридцать восемь.
— Тогда часов в одиннадцать утра, у выхода из метро, — и он назвал ближайшую к нему станцию, — пойдет?
– Пойдет, — ответила девушка.
Наутро Евгений отправился на встречу в назначенное время. Простояв минут двадцать, и никого не дождавшись, он погрустнел. Напротив, через неширокую дорогу была остановка маршрутного такси, и человек десять уже переминались в ожидании транспорта, и ему казалось, что все они только и разглядывают его, как он тут стоит, один одинешенек, и как никто к нему не подходит.
Пойду, не придет она, — решил он, — и позвонить ей не могу, номера не знаю, — и он с сожалением направился домой. Но отойти он успел недалеко, всего на одну остановку, как зазвонил телефон, на этот раз номер определился — ну ты где? — спросила девушка.
— Я отошел, мы же на одиннадцать договаривались, — сказал обиженно Евгений, и добавил, — но сейчас вернусь, минут через пять. Жди у входа в магазин, видишь магазин?
– Вижу, — ответила та и спросила, — ты на машине?
– Нет, — ответил он.
Подойдя минут через семь к магазину, он никого, кроме продавщицы газет не увидел, достал телефон, перезвонил, но абонент был уже недоступен. Странно! – подумал он. Откуда – то со стороны, не спеша, вышла стильно одетая девушка, остановилась перед магазином, потом направилась к газетному развалу, и чуть наклонившись, принялась рассматривать журналы.
Она, — решил Евгений, и решительно направился к ней. Подойдя поближе, спросил, — Вы мне звонили? На какое – то мгновение они прямо впились глазами друг в друга, и он успел отметить едва заметные морщинки на еще очень симпатичном лице девушки.
– Не может быть ей тридцать восемь, слишком молодо выглядит, — мелькнуло у него. Они изучали друг друга какую – то секунду – другую, хотя тогда ему показалось, что минут пять.
— Нет, — ответила она, — Вы ошиблись.
Нет, не ошибся, — подумал он, отойдя и осмотревшись. Никого, кроме них и продавщицы газет перед магазином не было. Он еще раз набрал номер ее мобильного телефона, но абонент опять был временно не доступен. – Она конечно! Симпатичная, высокая, стройная, как раз то, что нужно! Девушка быстрыми шагами ушла в сторону метро, а он, еще пару минут постояв в растерянности перед магазином, совсем не спеша, нехотя направился к своему дому.
Не получилось, опять не получилось! – размышлял он по дороге, огорчаясь, все больше и больше. Почему у меня все время все срывается? Прогневил я Бога сильно чем – то, — отметил Евгений, и чем только мог? Ну, без зарплаты тогда, когда директором был, двухмесячной, оставил кучу народу. Конечно, уж они достаточно проклятий на мою голову послали. Им же ни к чему было вникать в наши с Бандюком междусобойные разборки, кто там прав, кто виноват.
Все мои дела покатились под откос, — вспомнил он, — и продолжают катиться дальше, с тех пор, как там, в Египте, я купил и надел золотое кольцо с символическим ключом к пониманию жизни, — этот иероглиф встречался там во всех лавочках, на каждом шагу. Да еще, в какой – то лавчонке, дополнительные пластины на него поставили, для красоты, исказив изображение.
И, хотя кольцо давно уже было безвозвратно заложено в ломбарде, но я же его одевал, носил, — вот те силы и продолжают учить меня жизни. Конечно, разве я когда ни будь, мог представить, что окажусь надолго в такой тяжелой ситуации? Жена постоянно ворчит, вот – вот грозит уйти, работы давно нет никакой, нет тренировок, нет поездок на отдых, машина скоро встанет, надо продлевать страховку, а не на что, здоровье подкачивает, — эх, прогневил я те силы, прогневил, — вздохнул он. И как искупить свою вину, не знаю.
В Афон, Новый, обязательно надо будет съездить, и там, на вершине гор, попросить их, те силы, не гневаться больше, быть помягче со мной. Что – то я, каким – то язычником становлюсь, — усмехнулся Евгений. Но с первых больших денег съезжу обязательно, — решил он. И он дал себе обещание, что съездит в Афон, вроде как в паломничество, да и деньги вернуть, когда – то взятые с алтаря, надо.
Там сейчас, правда, автомат в каждом дворе, ну да ладно, как ни будь. А еще он решил, что если привалит приличная сумма, сделает себе татуировку, во всю грудь, какую – еще не выбрал, там видно будет, может быть, орла с развернутыми крыльями, а может быть, дельфина. А главное, веру мне надо будет в себя укрепить, веру, — вот что для меня главное, а то мечусь постоянно, из крайности в крайность, силы только зря трачу, на тех же баб, например. Мне же молодая, стройная да крепкая девчонка нужна, лет 18-ти. А эти тетки для меня староваты, — решил он, и, немного успокоившись, двинулся домой.
В эти же дни Евгений определился и с заводом, к которому присматривался. После очередного собеседования, когда директор предложил ему пока поработать инженером в той лаборатории, где он стажировался, Евгений вежливо, но твердо расстался с ним, испытывая заметное облегчение от принятого решения. Про обещанные за стажировку деньги директор не упомянул, Евгений то же не стал этого делать.
Буду искать свой путь дальше, надо пробовать какие – то новые решения, надо решительно отказаться от тех идей, которые не работают. «Стучите, — и отворят вам», — эту фразу из Библии, которую, кстати, он то же относил к своим любимым книгам, — а у него было хорошее карманное южнокорейское издание, — ему очень нравился этот перевод, так вот эту фразу, наряду с некоторыми другими, Евгений помнил хорошо.
Прогуливаясь с женой по набережной, — ему удалось вытащить ее на прогулку, он захватил с собой с десяток листков своей рукописи, которые успел напечатать, что бы показать их жене и послушать ее мнение. Листки он предварительно бегло просмотрел, и три из них, где упоминались его связи с другими женщинами, вынул. Жене скажу, что не все нашел, — решил он. Когда они, нагулявшись, уселись на камнях на набережной, — для нее Евгений постелил взятое из дому полотенце, а сам спокойно уселся так, он достал листки и передал их жене – почитать. Прочитав, и усмехнувшись во время чтения несколько раз, она передала их обратно, сказав, что это обычный дневник обиженного обывателя, и посоветовала убрать листки подальше.
— Я сама вела дневник, а впечатления подрастающей девушки гораздо интереснее, чем озлобленного взрослого мужчины, — сказала она.
— Надо будет почитать! — ответил он ей.
Намотав услышанное на ус, Евгений на следующий день спросил мнение Деда, — как тот относится к тому, что он пишет повесть.
Дед, не читая рукописи, сказал, что классиков ему никогда не перепрыгнуть, и что его повесть, это даже не детектив. Лучше пиши в той области, где ты считаешься специалистом, делай докторскую диссертацию — подытожил Дед. Что же, решил он для себя, надо будет больше отображать происходящие вокруг меня события, меньше зацикливаться на своих ощущениях. И надо будет еще спросить мнение тех ребят, моих друзей, которые постоянно живут на даче, — подвел черту Евгений под своими сомнениями.
За последние три недели, со всей этой суматохой и беготней, он целиком переключился на английский язык, забросив венгерский, потом наверстаю, — успокаивал он себя. Зато теперь с английским продвинулся, настолько, что, легко осилив несколько московских газет, достал две толстенные, — по восемьдесят листов газеты – « Обозреватель» назывались, привезенные им еще из Англии, да так и не прочитанные, и с удовольствием принялся изучать их.
Минуло немногим более двух лет, как он был там, и по мере чтения, — а шло довольно легко, он стал вспоминать подробности своей поездки. Но особенно его поразили темы газет. Например, одна большая статья рекомендовала англичанам, отправляющимся в отпуск, не посещать некоторые страны Африки, и при этом приводилась подробная карта материка, с описанием популярных для них, весьма экзотических маршрутов. Или другая статья рекомендовала поездки в Японию. Это ведь очень дорогая страна, как знал Евгений, а здесь, пожалуйста, рекомендация на письмо какой- то студентки, куда ей отправиться с бойфрендом на каникулы.
Жена опять надумала ссориться, то ли из – за того, что прочитала в рукописи фразу, — он все- таки не уследил, — что никаких подруг сейчас, у него нет, то ли из –за того, что отказался мыть посуду за пасынком, тот за два дня набросал полную раковину, а убирать за собой и не собирался. Словом, жена опять прогнала его, сказав, что бы он шел работать, и что без него ей легче справляться с сыном. Еще жена стала часто говорить в последнее время, что ей необходимо формально развестись с Евгением, что бы встать в жилищную очередь, — якобы его излишки жилплощади мешают ей.
Ну и пусть разводится, думал он, — тогда уж точно ничто меня держать здесь не будет, — поеду просить убежище в Англию, а там, может и останусь. С визой должно быть сейчас полегче, — у него имелись координаты фирмы, где ему обещали за двести пятьдесят долларов сделать визу без собеседования.
В конце недели заехал Братец, он где – то получил деньги и завез Деду часть долга. И сразу стал напрягать Евгения, — по телефону, — тот, не желая его видеть, ушел на это время из дома, что бы он помог, используя свои старые связи, оформить разрешение на оружие. С доходов Братец решил прикупить еще один нарезной карабин, — один у него уже был, да и разрешение на гладкоствольное помповое ружье ему надо было продлевать.
— Отблагодарю, отблагодарю, — говорил Евгению Братец, — как минимум, в ресторане со мной пообедаешь! Видимо, это считалось у него высшей наградой.
— Меня интересуют только деньги, — ответил ему Евгений.
Из разговора он узнал, что земли, продажей которых он занимался, Братец отдал на откуп другим, — самый большой кусок, — крупной риэлторской фирме, — они уже и буклет выпустили, — хвалился он. А куском поменьше занималась какая – то женщина. Только на побегушках для меня роль находится, — отметил про себя Евгений. Значит, все мои земельные поездки с покупателями, все встречи, переговоры с посредническими фирмами, — все было впустую, никто сейчас даже и не вспомнит об этом, — трезво рассудил он.
И по его размещенным в Интернете объявлениям, будь то со знанием венгерского, или работа по специальности, не было ни одного отзыва! Что же, подработать у него на оформлении оружия, конечно, можно будет, только деньги возьму вперед, и, пока есть время, надо будет закончить рукопись, — решил Евгений. Позже он сходил пару раз, попробовал оформить разрешение, но ничего у него не получилось, и никаких денег ему, конечно не дали.
Еще через неделю, в дождливый осенний день, неожиданно позвонила старая подруга – Татьяна, с дачи.
— Ты что сейчас делаешь? – спросила она Евгения взволнованным голосом, — ты сейчас не работаешь?
— Нет, — ответил он.
— У меня отец лежит в деревне, второй день в сознание не приходит, надо за ним ехать, -сказала она и продолжила, — до Паши, — его бывшего охранника, — я не могу дозвониться, ты же знаешь, он сейчас на охоте в Чебоксарах. Он знал это, его то же звали туда поохотиться.
— Ну, поехали, — ответил Евгений, — заправиться только надо будет.
— А ты знаешь, где это? – сказала подруга, — в Рязанской области, туда пять часов ходу в один конец!
— Да ты что, я же вечером должен быть дома, жене надо показаться, что я скажу, куда уехал? Знаешь, что, — продолжил он, я тебе перезвоню через десять минут, пока подумаю.
Ехать пять часов в один конец, да сразу возвращаться обратно! – этого совершенно не хотелось. А главное, будь жена на даче, или в отъезде, еще можно было бы поехать, но так! – Евгений даже не представлял, что он может сказать ей. Но и спокойно ему не сиделось. Он понимал, что обратились к нему, в крайнем случае, и случай этот, — не керамику по барыгам развозить.
Ах, черт! — заволновался он, глядя на часы. Через десять минут ему перезвонили, — ну что, поедешь?
— Ты знаешь, — начал он, дочку же сегодня надо в девять вечера встретить, — она приезжала только завтра, — а сейчас надо позвонить в больницу, пусть приезжают, — продолжал нести всякую околесицу Евгений. Оба они понимали, что за четыреста километров от Москвы, никакая скорая машина никуда не поедет. Он пробовал что – то еще говорить, но Татьяна, поняв, что он отказывается, сказала – до свидания.