рассказ из серии «Дедушка и его внучки»
-Ну те-с, и где изволили прогуливаться? – спросил дедушка Катю и Машу. Сегодня было воскресенье, у родителей – выходной, вот они все вчетвером и решили отдохнуть, погулять по городу и вообще посетить всё, что понравится.
— Сначала в риу ходили, — сказала Маша, — смотрели мультяшки. Потом…
-Подожди, подожди… — перебил дедушка. – В какую вриу?
— Не в какую, а в какой! – поправила его Катя. – Дом такой большой. Там магазинчики разные, кафе, зал спортивный, кино. Там даже бассейн есть! И фонтан с рыбками! И даже баня, вот!
— Что это за дом такой? – удивился дедушка.
-Комплекс, — сказала Маша.- «Рио» название. Целых много этажей. Может даже семь.
— А, Рио! – понял, наконец, дедушка. – Это город есть такой – Рио-де-Жанейро! Остап Бендер! Там все ходят в белых штанах!
— Все-все? – уточнила Катя.
— Да, — подтвердил дедушка.
-Это культурно, — согласилась Катя. – Только испачкать легко. А потом стирай.
-Да, — согласился дедушка. – Чего же поделаешь? Значит, мультфильмы смотрели?
-Ага. Про покемонов. И ниньзю.
-Это что ещё за… — попытался спросить дедушка, но его желание было пресечено в зародыше.
-Ваня! – строго сказала бабушка и укоризненно покачала головой. – Не забывайся! Всё-таки дети! Так про что мультфильмы-то, Катюш?
— Да так… — туманно сказала Катя. Она, несмотря на детский возраст, уже тот ещё психолог. Она прекрасно поняла, что хотел сказать дедушка.
— Про разных там бандитских.
— Хорошие мультфильмы, — согласился дедушка. – А я думал про Волка и Зайчика.
-Волка, зайчика… — фыркнула Катя презрительно. – Это же уже старость! Это же уже и не смотрит никто совсем поэтому! Только ты!
— Во-во! – кивнул дедушка. Похоже, у него начало портиться настроение. – Я! Конечно! А вам лучше про бандитов! Про них — это не старость! Это молодость мира, про бандитов-то!
— А ещё в Макдональдсе были, — продолжила Катя, делая вид, что не замечает дедушкиного раздражительного настроения. – Ух, хорошо покушали! Я прямо насытилася вся! Даже живот заболел! Во, потрогай! — и, выпятив живот, придвинулась к деду. Дедушка потрогал.
-Хороший, — сказал он одобрительно. – Тугой. Молодец. Сразу видно – аппетит.
-А у меня? – ревниво сказала Маша. Она очень не любила оставаться в стороне. Дед потрогал живот и у неё.
— И у тебя тугой, — согласился он. – Вижу, время зря не теряли. Чего же ели?
— Картошку в стаканчике, кока-колу, гамбургер, салат, — быстро перечислила Катя, боясь, что Маша её опередит. — И шоколадки тоже.
— Ты не думай – американские! – уточнила Маша. Ей не очень понравилось, что Катя так быстро её опередила. – Мы и тебе пирожок принесли. Ты не думай чего!
— О! – повеселел дедушка. – Давайте попробуем! Я пирожки люблю!
— Давайте! – согласилась Маша. — Он ничего, хороший! Много очень, наверно, витаминов, — и протянула деду яркий разноцветный полиэтиленовый пакет, из которого что-то подозрительно капало.
— А чего это он грязный-то такой? – удивился дедушка, доставая пирожок. — И мокрый!
-А это мы его в лужу уронили, — спокойно пояснила всё та же Маша. И тут же уточнила. – То есть, не мы все подряд, а то есть одна Катя.
-А это потому, что ты меня нарочно толкнула! – тут же возмущенно ответила Катя на такое обидное уточнение.
-И никто тебя не толкал! Под ноги нужно культурно смотреть, а не по сторонам головой на всех проходящих со всякими там собачками!
— Нет, толкнула! Я сама видела глазами!
-Нет!
— Цыц! – рявкнул дедушка. – Сейчас всем ремня! Сцепились! Да, покушали пирожочка… Вкусненький наверно… Спасибочко…
— Я тебе ещё куплю! – тут же пообещала Катя. – Честное-пречестное! Мама мне денюжку даст, и куплю! И даже обгрызывать его не буду. Чтобы ты сам обгрыз, когда кушаешь!
— Спасибо, Катюш! Да ладно, с этим пирожком…Ну, уронили, ну и чего… Подумаешь…А мне не очень-то и хотелось, — добавил он примирительно. – И вообще-то, все эти американские макдональдсы – это одна химия. Нет, я лучше буду бабушкины пирожки есть. С капустой и яблоками. Они мне больше нравятся.
— Патриот, — вдруг сказала Маша.
— Что? – не понял дедушка.
— Патриот, — повторила она. – Слово такое. Это кто бабушкины любит, а не американские.
— Да! Потому что бабушкины вкуснее, — согласился дедушка. – И без всякой химии. И вообще, можно сказать, что бабушкины пирожки – наши родные.
— Какой же ты, дедушка, скептический, — тут же съязвила Маша, моментально забыв о ссоре. — А родные, они чего? Не такие, что ли, как американские?
— Конечно, нет!
— А ещё ты, деда, знаешь кто? – вдруг выпалила Катя и для убедительности выпятила глаза. – Ты этот…как его…лист, вот!
-Кто? – удивился дедушка.
— Лист, — пояснила Маша. – Композитор такой. Музыкальный. На дудочке играет. Ля-ля-ля!
Она, Маша, знает что говорит. Потому что она теперь ходит в музыкальную школу композитора имени Алябьева (а никакого не Листа, которого вы имеете в виду), в класс русских народных инструментов, поэтому и знает всех этих музыкальных композиторов. Родители хотели вместе с ней записать и Катю, но та сказала, что хочет играть только на барабане, и обязательно большом. Который когда кого-нибудь хоронят со скорбными лицами, а не на всех этих несерьёзных балалайках и дудочках. И вообще у неё, у Кати, слух только исключительно для барабана, и обязательно для большого, потому что он громкий. Поэтому папа и мама сразу оставили её в покое, а дядя Вася Ворошилов, сосед и папин сослуживец, обещал вместо барабана записать её к себе на занятия в школу восточных единоборств, где он работал тренером на общественных началах. Но в школе сейчас идёт ремонт, поэтому пока бороться по-восточному негде, и нужно ещё немножечко подождать.
-Да! – восторженно выкрикнула Маша. – Нам же ещё врио, то есть, врио в кино, куколки подарили. Это сувенир называется такой! — и достала из кармана маленького сморщенного, зелёно-трупного цвета чёртика. Чёртик зловеще скалил большие неровные зубы и носил совершенно непропорциональные своему уродливо-болезненному телосложению большие, толстые и заострённые уши. Вообще, очень противный, отталкивающий тип. Хуже, наверно, чем ниньзя или музыкальный лист.
— Это что ещё за Квазимодо? – изумился дедушка. Он никогда раньше не видел таких омерзительных детских куколок.
-Это братец Кролик, — сказала Маша – Нравится?
-Очень, — признался дедушка. – Зря вы меня собой в тот кинотеатрик не взяли. Я бы уж рассказал тамошним киньщикам какие кролики на самом деле бывают. Всё бы объяснил. Популярно.
-Так это же американский! – широко раскрыв глаза (дескать, ну до чего же ты, дедушка, непонятливый!) сказала Катя. – Называется – гнездовой.
-Час от часу не легче… — иронически хмыкнул дед. – Что-то я за всю свою жизнь ни разу не слышал про такую породу.
-Потому что я же говорю – американский! – не сдавалась Катя. – Он в гнезде живёт. Он вьёт её.
-Кого?
— Ну, кого… Гнезду!
— Понятно, — сказал дедушка. – Значит, гнездун. Очень приятно. То есть, очень противно.
-Вот я и говорю – лист, — хитро прищурившись, напомнила Катя.
-Да какой ещё лист? – уже явно раздражённо сказал дедушка. – Выражайся яснее!
-Вот я и говорю, пожалуйста! – ничуть не смутилась от такой гневной отповеди Катя. — Это не такой лист, который на деревьях, а про которых телевизор показывает. Дядька там такой, толстый и с усатым носом, говорил: это всё происки листов! Которые никаких не любят, кроме себя, любименьких!
-Националист! – догадался, наконец, дедушка.
-Ага. Лист. Это кто?
— Композитор музыкальный, — съехидничал дед. – Который на дудочке играет. В гнезде. И никого не любит. Даже зелёных кроликов.
— А ещё там, знаешь чего? — и раскрыв глаза ещё шире (уж, казалось, куда ещё-то шире!), Катя перешла на загадочный шёпот. – Тётька голая ходила!
— Хм… — покачал головой дед. – Пьяная, что ли?
— Да не пьяная! – досадливо поморщилась Катя. – Пьяный – это ты, когда с дядей Миронычем! А она – тётька!
-Но-но! – и дед предупреждающе-воинственно вскинул вверх свой острый подбородок. – Я попросил бы вас меня не обсуждать! И Мироныча тоже!
-…а она – голая! — ничуть не смутившись, продолжила Катя. – Только фартучек такой, и вот здесь такие тряпочки. Называется лифчик. А на голове – уши как у зайчика.
— Какой зайчик? – опять не понял дед. – Гнездовой? Это там ещё и зайчики есть? Зоопарк? Да, силён этот самый ваш вриу! Прямо Выставка Достижений Народного Бразильского Хозяйства!
-Да нету там никакого зоопарка! – вступила в разговор Маша. У неё на лице прямо написано: ну до чего же ты, дедушка, тупой!
— Там рыбки в аквариуме! И тётька голая!
— В аквариуме? – растерялся дед. — Купается? Русалка, что ли?
— Да не купается, а просто ходит! По магазину!
-Зачем?
-Для покупателей! Чтоб покупали!
-А, реклама! – дошло, наконец, до этого доисторически дремучего дедушки. – Ну, так бы и говорили!
— А мы так бы и говорим! – решительно ответила Маша. — А она ходит! Всех прямо в магазины приглашает. А если я не хочу в её магазины? Это прямо возмутительно до чего некультурно!
— Да-а-а… — задумчиво протянул дедушка. — Вы больше туда не ходите. Я и папе с мамой скажу, чтобы вас туда больше не водили. Я лучше сам вас водить буду. Вот! — и потряс в воздухе газетой. – На следующей неделе зоопарк приезжает! Вот туда и сходим!
— Ага! – радостно согласились девочки. – Там, может, даже слон будет! С верблюдом, который плюётся!
— Ну почему же обязательно плюётся? – не согласился дедушка. – Это когда он злится, то может и плюнуть. Просто его злить не надо.
— А мы и не будем! – согласились девочки. – Мы ему даже мороженое купим! И булку из дома возьмём, вот! А то мы всё равно не доедаем! Пусть покушает! Он же не в пустыне!
И всем вдруг стало действительно хорошо и весело. Потому что зоопарк – это не тётька с титьками. Зоопарк – это серьёзно. Это животный мир. А тётька – это так, баловство и вообще глупость. Это даже и вспоминать несерьёзно не хочется…
