Американцы те были не журналисты, а ЦРУшники. Смысл писаний им был до лампочки — по почерку они отыскали доносчика на Пейпра Клипса Карлсона.
23. И усадили капитанов Фёдоров американцы промеж себя на заднее сиденье в джип с затемнёнными стёклами, и помчали, визжа шинами на поворотах по имперскому тракту. А как немножко отъехали от базы, остановили те американцы джип в тихом месте и говорят капитанам Фёдорам:
-Выходите.
Капитаны Фёдоры покорно и вылезли из машины. А следом выбрались и ЦРУшники. И бросились тут те американцы толпой на капитанов Фёдоров, и принялись обнимать и целовать губами в холодные щёки. Кричат:
-Молодцы, камрады, молодцы! А знаете ли вы, что настоящее имя Пейпра Клипса — Франц Пакстник?! Это был штурмбанфюрер СС из спецподразделения «Чёрная головёшка»! Это был высокопрофессиональный диверсант, вредящий на политическом уровне! Его целью было поссорить вас, русских и англичан! Это он потихоньку выкрал у мистера с британского склада все запчасти, тем самым принуждая вас идти на поклон к нему! Как вы, Фёдоры, проницательны!.. А мы этого Пакстника славно взвесили, теперь он безвреден!..
24. Узнав неожиданную правду, капитаны Фёдоры, уже потеплевшие, заплакали слезами облегчения. Американцы же в гражданских галстуках решили: Фёдоры подумали, что премию Пулитцера им теперь не выдадут и плачут от обиды безденежья. И достали тут американцы чек на 25 тысяч полнокровных долларов. Перед лицами капитанов Фёдоров им размахивают и смеются:
-Получите! Получите! Не стоит плакать!
Чек капитаны Фёдоры приняли и, любуясь на цифру прописью и радостных людей в галстуках, тоже зашлись в хохоте.
Американцы отсмеялись и спрашивают:
-Пепси-колы с чипсами не желаете? А, может, в диснейленд — на горках покататься? Мы угощаем.
Капитаны Фёдоры тоже отсмеялись и говорят:
-Ну, коль угощаете, то хотим ознакомительно подержаться за рычаги ваших новых монстров «Абрамс». Наслышаны и обязаны изучить. Понимаете, есть намерение круто изменить биографию: встать на гусеницы.
25. И повезли американцы Фёдоров в город Перуджа, где стояла четвёртая бронетанковая дивизия. И целый день капитаны провели на полигоне в пыли, наслаждаясь рёвом могучих дизелей.
26. А вечером капитаны Фёдоры попросили:
-Обеспечьте, пожалуйста, прямую связь с Лаврентием Павловичем.
Капитанов тот час же соединили. Берия поднял трубку кремлёвской «вертушки», вытянулся в струнку и чётко говорит:
-Слушаю, товарищ Сталин!
А капитаны Фёдоры объясняют:
-Это не товарищ Сталин, это мы, агенты Фёдоры. Вольно, товарищ Берия. Помните, Лаврентий Павлович, мы вас запрашивали недавно насчёт Тито?
Берия говорит:
-А… помню, помню… Ну что, купился американский техник на это дерьмо?
А Фёдоры говорят:
-Не только купился, но и поскользнулся на нём. Но суть дела не в этом. Мы тут обнаружили простудную государственную проблему. Мы её тут совершенно случайно обнаружили, мы на себе почувствовали, что в наших советских танках не по семейному холодно, потому как отсутствуют подогреватели. А вот у американцев печка в броне имеется, там тепло. Наши же танкисты мёрзнут в простатит, а ведь пока мороз не запредельный. Какие же после этого они комсомольцы? Это западло. А вдруг будет страшнее, вдруг придётся воевать Арктикой? Лаврентий Павлович, вы уж там передайте как-нибудь товарищу Сталину, что и у нас в танках следует предусмотреть печки, а не то не дай бог холодная война…
Тут Берия дальше слушать не стал, бросил трубку. Прошипел:
-Какой-то бред… наводки в телефонном кабеле?..
И плюнул ещё от омерзения Берия в угол, и снова углубился в томик Аврелия. Думал: «Все вещи на свете делятся на постижимые и непостижимые. Понять же непостижимое пытается только дурак. Не стоит и думать о бреде Фёдоров…»
27. А капитаны Фёдоры решили, что нарком резко прекратил разговор потому, что срочно отправился получать у товарища Сталина разрешение на приказ конструкторам о подогревателях. Увы! — капитаны Фёдоры, как и большинство наших людей, в отношении к чиновничеству являли пример удивительной наивности…
28. Как ни манили капитанов американцы в свои разведсети, суля баснословные гонорары и прельщая красотками из «Плейбоя», вернулись Фёдоры в родной авиаотряд ничуть не запятнанными.
29. Через три дня, приобретя на премию новенький «Абрамс» и снаряды к нему, перевелись капитаны Фёдоры служить в танковый полк майора Крутова. Полковнику Щелкунову же своё поведение объяснили они поэтически, стихами, которым их обучили американцы. Вот эти стихи.
ДАО СТРЕЛКА-РАДИСТА
Из материнского сна я попал в государство
И скрючился в его чреве, пока не обледенели
Шлем и комбинезон на высоте шесть миль.
Проснулся я к жизни в разрывах зенитных снарядов.
Потом меня выковыряли гвоздиком из пазов и щелей.
Меня на гвозде было мало.
То есть Небу я, как оказалось, — чужак.
А основное моё смыли шлангом со стенок турели.
Ушёл я на Землю…
И ещё капитаны Фёдоры объяснили полковнику:
-Если Бога нет, то какие же мы капитаны? Но мы всё-таки капитаны, значит — Бог есть. Логично?. БОГ — это Броня, Огонь, Гусеницы.
30. При штурме прусской крепости Кёнигсберг, капитаны, на своём «Абрамсе» действуя уверенно и чётко, вывели из строя четыре «Тигра», тем самым, обеспечив успешный фланговый прорыв своего батальона. Но в том же бою их танк был подбит немецким гранатомётчиком из Гитлерюгенда. Злой кумулятивный огонь превратил капитанов Фёдоров в чёрно-серые мягкие хлопья и отправил в бессмертие.
Майор Крутов хотел предоставить их к званию Героев, но не сумел: пламя уничтожило помимо физических тел и настоящие документы капитанов. Но картина капитанов, та, где было запечатлено возвращение Карлсона в товарооборот, не сгорела. Потому что она была – Искусство, а Искусство – это Вечность, оно неуничтожимо. Подробно описав подвиг корявыми солдатскими словами, Крутов просто отослал картину* и наградные листы в дивизионный СМЕРШ — там, думал, разберутся…
………………………………………………………………………………………….
*Картина «Карлсон вернулся» в 45 году под номером 238-76ГНЕ ещё нажодилась в музее Жандармерии. Далее же случилось вот что. Рауль Валленберг, задержанный органами в Будапеште, пользовался полной свободой перемещения в Москве. Посетил Валленберг и музей, осмотрел и картину. Она ему так понравилась, что он упросил директора музея дать ему полотно на пару дней, чтобы срисовать для себя. Майор НКВД Б. Б. Пиотровский проявил слабость и разрешил Валленбергу забрать картину в посольство. Картина в музей, увы, так и не вернулась. Валленберг же был арестован и ответил за кражу культурных ценностей по всей строгости. Картину, судя по всему, переправили в Швецию. По косвенным признакам (посол СССР в Швеции А. Коллонтай была снята со своего поста и отправлена на пенсию) можно с большой степенью уверенности сказать, что это так. Коллонтай и её верная помощница З. Рыбкина не справились с работой по возвращению в Союз картины. А в 55 году полковник МГБ Зоя Рыбкина была уволена из системы МВД, — именно в 55 А. Линдгрен опубликовала свою первую повесть о Карлсоне. (Прим. Т. Гладкова)
…………………………………………………………………………………………..
31. В 52 году, в самый разгар холодной войны Берия выступил на заседании Политбюро с предложением установить на тяжёлые танки ИС-3 подогреватели и разместить 14 дивизий, укомплектованными такими модернизированными танками, по советскому сегменту Полярного круга. В случае огневого контакта с американским империализмом наши ребята на тёплых машинах должны были совершить молниеносный бросок по льду Ледовитого Океана и достичь территории противника.
-Мы бросим горсть стальных гвоздей в неприкрытую макушку дяди Сэма! — так формулировал Лаврентий Павлович, для эффекта выдвигая правую руку вперёд и топыря пальцы.
Что можно сказать об этом?
Есть люди, внешне очень блестяще одарённые, однако истины проникают в них на сразу, а лет через пять-восемь, как они с ними познакомятся. К таким людям относился и Лаврентий Павлович.
Предложение Берии воплотили в жизнь.
О том, что идея утепления боевой машины принадлежит совсем не ему, а капитанам Фёдорам, куратор ГБ умолчал. Больше: на все материалы о капитанах он распорядился поставить гриф секретности и запрятать на дальние полки в хранилищах.
За улучшение генофонда советской нации — за профилактику простатита — Берия был выдвинут Академией Медицинских наук на Сталинскую премию. Но получить её ему не удалось: грянули всем известные события холодного лета 53 года…
32. Уже в годы перестройки независимые исследователи, разбирая закрытые до сих пор архивы КГБ, натолкнулись на папки со сведениями об агентах Фёдорах и на их картину. Стало известно, что под этими именами скромно выполняли свой долг простые советские капитаны, братья-близнецы Руслан Андреевич Копейкин* и Налсур Зоргеевич Рыбников.
Им посмертно присвоили звание Героев.
………………………………………………………………………………………….
*Вспомните Ангела Возмездия, появившегося возле самолёта Леваневского под Курском! Исходя из того, что Ангела Возмездия именно таким ликом увидел почему-то автор «Песни» второй пилот Кастанаев, а не механик Побежимов (текст механика «Рассказ о ветках оливы», казалось бы, делает его более вероятным претендентом на роль «чудовидца»), искусствовед Б. Б. Пиотровский высказал предположение, что Императорской Академии художеств академик, отставной лейб-гвардии Финляндского полка капитан Павел Андреевич Федотов и к. Копейкин – одно и то же лицо, но в разных хронологических проекциях.** (Прим. А. Рейтблата).
………………………………………………………………………………………………………….
**А Гоголь, вернее иллюстрацию Агина к «Повести о капитане Копейкине»!? Одноногий (вторая нога, ясно, у штабс-капитана Рыбникова) и курносый капитан Копейкин приходит к сановнику с просьбой о помощи, толстый швейцар с булавой, развалившись в кресле, нюхает табак, преграждая путь посетителю. Ну, чем не аллегория, чем не капитан Фёдор со своими подогревателями добивающийся внимания И. В. Сталина через посредничество Л. П. Берия! Причём Копейкин у Агина по телосложению, по причёске и характеристике лица похож на
