-Почему ты так считаешь, Стэн? Неужели тебя так запугали, милый, ну скажи, что с тобой произошло? – Настойчиво вопрошала ко мне Ева, нежно гладя меня по взьерошенным волосам.
-Послушай меня котенок, тебе лучше не знать моего врага. Он способен на все, понимаешь на все. Если мы попытаемся уничтожить его, то он первый убьет нас! – Глядя неподвижными стеклянными глазами перед собой, загадочно прошептал я.
Ева выпустила мою голову из рук и, указав пальцем на могилу, неуверенно спросила меня:
-Все началось после нашей поездки на кладбище, ведь так?
-Так. – Уронив на грудь голову, понуро отозвался я.
-Я так и думала, так и думала Стэн, что все началось именно отсюда! – Облегченно выдохнула Ева и неожиданно для меня громко рассмеялась.
Мне стало не по себе от ее зловещего смеха, не к месту нарушавшего скорбную тишину кладбища.
-Что с стобой, Ева? Почему ты смеешься? – Поднимаясь с колен на ноги, с затаенным страхом, воскликнул я.
Но она, не обращая на меня никакого внимания, продолжала громко хохотать и размахивать руками. Я сделал решительный шаг в сторону Евы и коротко замахнувшись, ударил ее ладонью по щеке. От хлесткого удара, голова Евы откинулась назад, а из носа тонкой струйкой брызнула кровь. Наступило минутное молчание в течение, которого я и Ева изумленно и настороженно смотрели друг на друга. Струя рубиновой крови сбежала по губам и подбородку Евы и закапала на ее джинсовую блузку, расшитую бутонами ярких цветов. Ева медленно провела пальцами по губам и, отняв их от лица, растерянно посмотрела на них.
Я взял любимую девушку за кисть руки и, глядя ей прямо в глаза, осторожно слизал кровь с ее пальцев.
-Ты мне сделал больно, Стэн. Я этого не заслужила. – Жалобно всхлипнула Ева, растирая кровь со слезами по лицу.
-Прости меня, котенок, я не хотел. – Привлекая к себе плачущую Еву, смущенно извинился я.
-Стэн? – Подняла на меня мокрые глаза Ева.
-Да, любимая. – Неловко улыбнулся я ей.
-Я знаю, кто нам поможет. – Быстро прошептала Ева.
-Кто нам поможет? – Эхом отозвался я.
-Отец Павел. Нам поможет отец Павел. Говорят, он когда-то практиковался в изгнании нечистой силы в Испании и Португалии. – Продолжала горячо шептать Ева, лихорадочно сверкая голубыми глазами.
-А ты слышала, о том, что он пережил после общения с покойной Элией? – Кивнул я головой на могильную плиту, под которой покоилось истлевшее тело моей подруги детства.
-Да, отец Павел сильно изменился за последнее время, но кто еще кроме него сможет помочь нам на Saligia, Стэн? – Умоляюще посмотрела на меня Ева, еще не зная о смертельной мощи моего инфернального врага. Но, даже не зная моего врага, она уже была готова пострадать за меня, совершенно не задумываясь о дальнейших последствиях.
Тронутый ее любовью и верностью, я взял ее лицо в свои ладони и стал трепетно целовать ее в печальные глаза и губы.
-Ева, моя милая и нежная Ева! Я очень люблю тебя и поэтому, не хотел подставлять под удар. Но видит бог, что это невозможно и то, что должно произойти, рано или поздно все равно произойдет. – Страстно целуя любимую, ронял я скорбные слова.
-Если тебе было суждено встретить меня в такое время, значит, мы должны быть вместе не только в радости, но и в печали. – Отвечая на мои поцелуи, стонала раненой птицей в моих обьятьях Ева.
-Я знаю, к кому мы поедем, Ева. Мы поедем к Тибетцу! – Вдруг осенила меня новая мысль, и она почему-то показалась мне спасительной. Генри был старше нас и имел больше опыта в жизненных делах. Тем более, он неплохо разбирался в восточной религии и возможно, мог помочь нам найти выход из опасного положения.
-К Тибетцу, а почему бы и нет? – Озадаченно наморщила острый носик Ева. – Генри постоянно читает столько мистической чуши, что кому как не ему, знать об этом больше.
Я смахнул кончиками пальцев слезы с глаз Евы и, взяв ее за теплую ладонь, повлек за собой:
-Пойдем отсюда быстрее. Возможно, Генри сегодня не на яхте и мы застанем его дома.
…По дороге к дому Тибетца, я подробно распросил Еву обо всех обстоятельствах гибели сэра Бернарда Диккенсона. Его нашли утром в бухте Лок двое старых портовых рабочих. Безвольное тело директора частной школы лежало лицом вниз в воде около стенки каменного мола. После того как «Salty dog» вынули из воды, на место трагедии прибыла полиция и врач. В растерзанном мертвеце не сразу признали сэра Диккинсона. На это потребовалось не меньше часа. Его узнал один полицейский по имени Тедди по татуировке на левом плече, изображающую оскаленную голову пса на фоне двух скрещенных якорей с надписью «Salty dog». Они однажды рыбачили вместе, и он случайно запомнил отличительный характерный знак на плече частного учителя и заядлого яхтсмена. Новость о нелепой смерти уважаемого директора школы и бизнесмена с быстротой молнии распространилась не только по Saligia, но и по всем Нормандским островам.
В частности, сам генеральный атторней (прокурор) острова Гернси поставил на особый контроль это дело и попросил как можно быстрее разобраться в случившейся трагедии.
Изначально рассматривались две версии происшедшего: жестокое убийство и самоубийство. О том, что опытный физически крепкий морской спортсмен мог по чистой случайности свалиться со скалы в воду, никто не верил. Все кто знал сэра Бернарда Диккинсона при жизни, утверждали, что помимо выдающихся качеств яхтсмена, он неплохо разбирался в скалолазном деле. В студенческие годы сэр Бернард не раз бывал в Швейцарских Альпах, где брал уроки у профессиональных альпинистов и скалолазов.
Но кому могла быть выгодна смерть приветливого и всеми уважаемого джентельмена, этого никто не мог понять? И также никто не верил в версию его самоубийства, так как причин для этого у жизнелюбивого сэра Бернарда просто не могло быть. У него как у бизнесмена никогда не было особых финансовых затруднений и судебных тяжб с банкирами. Его частная школа расширялась и цветочный бизнес, налаженный совместно с женой-красавицей приносил неплохие стабильные барыши. Сэр Бернард был из той редкостной породы благородных людей, которые будучи достаточно гордыми и знающими себе цену, тем не менее, не наживали себе врагов. Может не все понимали его за некоторые экстравагантные выходки и поступки, но откровенного зла ему никто не желал. Тем более не малый авторитет Диккенсону-сыну создал при жизни покойный Диккинсон-старший, освободитель острова Saligia от немецко-фашистких оккупантов.
Выходило, чем безупречнее была репутация в обществе у сэра Бернарда Диккинсона, тем сложнее местной полиции было найти причину смерти покойного.
…Дом Тибетца, выгодно для его работы, находился перед самым заездом в порт. Это был небольшой одноэтажный дом из красного кирпича с большими окнами и покатой черепичной крышей. Вот уже пять лет как Тибетец снимал его у одного из крупных владельцев недвижимостью на Saligia. Помимо его дома здесь стояло еще с десяток однотипных жилых строений, образующих короткую улицу La marette. Здесь в основном проживали семьи моряков и портовых рабочих. Я до этого не был в гостях у Генри и поэтому, мне было любопытно увидеть его в бытовых условиях.
Пока Ева припарковывала машину на стоянке магазина быстрого обслуживания, я пересек пустынную улицу и позвонил в дверь под номером 13. Несмотря на мой настойчивый повторный звонок, дверь открылась только после того, как подоспела Ева и позвонила в дверь в третий раз.
-Отдыхает от трудов и увеселений праведных, мужчина. – Коротко усмехнулась Ева, прислушиваясь к приближающимся шаркающим шагам за дверью.
К нашему удивлению, когда Тибетец распахнул дверь, он не выглядел заспанным и помятым. Напротив, он был весел, бодр и гладко выбрит.
-О, какие неожиданные гости для такого времени суток. Ну, проходите, проходите, друзья. Я искренне рад вас видеть. – Сердечно улыбаясь нам, всплеснул руками Тибетец.
-Привет Генри! – Быстро поцеловала его в щеку Ева. – Мы к тебе по важному делу.
-Привет! – Неловко пожал я сильную руку лоцмана и философа.
Шаркая стоптанными домашними тапочками, Тибетец сразу же повел нас на кухню.
-Ух, ты, как у тебя вкусно пахнет в доме! – С аппетитом причмокнула Ева, втягивая в себя ароматные запахи, несущиеся с кухни.
-Вот, вот, вы как раз во время. Я тут пивка родного немецкого подкупил, ну и решил соединить все это дело с настоящими немецкими bockwurst! Напротив меня, если вы обратили внимание, стоит неплохой магазинчик быстрого обслуживания. Так вот его хозяин мой большой приятель и к тому же он чистокровный немец. И естественно, где на Saligia как не у него я могу разжиться настоящим крепким bockbier и свиными копчеными сардельками! – Входя на кухню, возбужденно рассказывал Тибетец, в предвкушении хорошего позднего обеда.
Кухня была немного тесная, но все же уютная. Все предметы в ней были оформлены в белых тонах, таким образом, создавая ощущение приятной пространственности и комфорта. Усадив нас за квадратный столик со стеклянной крышкой, Генри засуетился со столовыми приборами.
-Генри, Генри, давай я тебе помогу. – Искренне предложила свою помощь Ева, с веселым интересом наблюдая за Тибетцем, выступающим в роли домашнего повара.
-О, нет, что ты Ева, как можно, вы же мои гости?! – Искусно раскладывая жареные колбаски с прованской горчицей по тарелкам, воскликнул Генри, и комично нагибаясь в полупоклоне, подал их на стол. – О, кей, осталось только достать холодную батарею «doppelbock» и можно начинать.
Закончив сервировать стол горячим, Генри извлек из большой холодильной камеры несколько запотевших бутылок пива и водрузил их в середине стола.
-Ну что могу сказать, нет у меня на столе тибетской цампы, зато есть настоящее немецкое пиво! Let’s start, guys! – Откупоривая пробку одной из бутылок, произнес он короткий тост и звонко чокнулся стеклом со мной и Евой. Мы, молча, приступили к трапезе, запивая горячие knacker,s холодным мартовским пивом. Не смотря на веселое оживление Генри, мы с Евой пребывали в некотором напряжении, скованные неприятными событиями дня. Но Тибетец, если даже и заметил наше состояние, вида не показывал и не оставлял попыток нас развеселить. Весь обед он рассказывал нам веселые байки и анекдоты времен своей службы в западногерманском «Bundeswehr». И вскоре мы с Евой убедились, что и в немецких Marineschutzkr?fte предостаточно своих остряков и шутников.
-«Сидит морпех в парикмахерской, стрижется. – Озорно посмеиваясь, рассказывал нам очередной солдатский анекдот Генри.
— Где Вы служите? — спрашивает парикмахер.
— В морской пехоте!
Парикмахер усердно работает ножницами. Через некоторое время опять спрашивает:
— Так, простите, где Вы служите?
— В морской пехоте!! — отвечает морпех.
Парикмехер опять работает. Через минуту спрашивает:
— Ну-с, пардон, где Вы все-таки служите?
— В мор-р-рской пе-хо-те!!! — четко отвечает морпех.
— Нет-нет, ну что Вы, успокойтесь ради Бога, — продолжая работать ножницами, восклицает парикмахер.
— Просто когда Вы говорите «в морской пехоте», волосы у Вас встают дыбом и стричь их гораздо удобнее».
-Генри скажи, а ты, если не секрет, в людей стрелял? – Неожиданно прервала Ева веселые воспоминания бывшего немецкого морпеха.
-Нет, не приходилось. Участвовал, правда, в серьезных учениях, но чтобы стрелять боевыми патронами в живых людей до такого не доходило. Я служил в специальном подразделении Mobile protection elements на большом ракетном крейсере. Мои основные специализации снайпер и подрывник. — Не удивившись вопросу, просто ответил Тибетец.
-А если так сложится, что нужно будет выстрелить в человека, ты выстрелишь? – Не прекращала допытывать Тибетца любознательная Ева.
-Что-то я не пойму тебя, крошка, тебе что, кто-то угрожает и его нужно по быстрому грохнуть?- Снисходительно посмотрел на Еву Генри. – Стэн, что это с Евой? Мне кажется, она желает чьей-то крови.
-Котенок отстань, пожалуйста, от Тибетца. Дай ему спокойно поесть. – Положил я ладонь на руку любимой девушки. Она немного подрагивала от нервного возбуждения, причину, которого я прекрасно знал.
«Неужто она решила обратиться к Тибетцу за тем, чтобы он застрелил моего врага»? – Горько усмехнулся я про себя.
-Если мне придется выбирать между жизнью и смертью моей или близких мне людей, то я выстрелю без колебаний. – Отодвинув от себя пустую тарелку, серьезным голосом произнес Тибетец и, достав из кармана пачку «Marlboro Gold Tuch Fine», не торопясь закурил.
-Ну и как вам мои немецкие bockwurst, не правда ли просто и со вкусом! – Похвалился Тибетец знаменитыми берлинскими копчеными колбасками и, дождавшись нашей положительной реакции, удовлетворенно кивнул головой.
— А теперь расскажите мне ребята о деле, из-за которого так киснут ваши физиономии. – Выдыхая клубы прозрачного дыма, резко перешел к главной цели нашего прихода Генри. – Как я уже понял, у вас случилось что-то не очень приятное, я прав?
-Да, пожалуй, что ты прав Генри. Но возможно то, что ты сейчас услышишь, покажется тебе бредом сумасшедшего или выдумкой «обдолбившегося» студента. Но прошу тебя, выслушать Стэна до конца и после не делать поспешных выводов. Это очень важно Генри, крайне важно для многих людей. – Произнесла горячую вступительную речь Ева, готовя бывалого немца к значительному нервному потрясению.
-Что ж, послушаем твой рассказ Стэн, а после уже будем решать, что это-бред сумасшедшего или развеселая байка молодого «травокура». – Легко согласился Тибетец и приготовился внимательно слушать мой непростой рассказ.
…Я рассказал Генри и Еве все без утайки. Начиная с минувших событий кошмарной ночи с десятого на одинадцатое августа до позавчерашнего дня, когда мы с Евой посещали гостеприимную чету Диккинсонов.
Все время пока я говорил, Ева, неподвижно смотрела перед собой в одну и ту же точку, и лишь мелкое подрагивание ее губов и пальцев, выдавало в ней сильное душевное волнение.
Генри же не переставая, нервно закуривал одну за другой сигареты, но, не докурив и до половины, вминал очередной окурок в переполненную пепельницу.
Особенно трудно мне было рассказывать о событиях в заброшенном монастыре, так как это происходило уже не во сне, а в самой настоящей реальности, где я полностью отдавал отчет своим действиям. Но понимая это, я все равно старался не утаить ничего из того, что испытал или передумал за это время.
Когда я закончил говорить, Ева и Генри еще долго сохраняли молчание, потрясенные моими черными откровениями.
-М-да, и не знаю, что сказать на все это. – Наконец, сломав немой барьер, подавленным голосом отозвался Тибетец. – Если бы я не знал тебя Стэн, то, наверное, послал бы подальше, а так, просто не знаю как реагировать.
-Ты не веришь Стэну, Генри? – Напряженно выдавила Ева. На ее ресницах в который раз за день заблестели крупные слезы. Взяв любимую за руку, я мягким поглаживанием постарался успокоить ее. Мне было стыдно и не по себе за то, что я стал невольным виновником ее скорби. Теперь рассказав все ей и Тибетцу, я безвозвратно втянул их в свою страшную тайну и теперь вероятнее всего, черный всемогущий Дингир, узнав о моих откровениях с друзьями, попытается наказать меня за излишнюю разговорчивость.
-Мне трудно описать свои ощущения, так как я никогда не слышал ничего подобного. Ведь одно дело читать об астральных путешествиям в книгах мудрецов, а другое дело слышать это от живого человека, побывавшего в загробном мире.
Я уже понял, что вы обратились ко мне потому, что я неплохо разбираюсь в восточной религии и возможно, знаю как решить проблему Стэна. Но я спешу вас огорчить ребята — я не пророк Бога и далеко не монах, постигший состояние самадхи.
Знаете, что-то подобное я уже читал в «Бардо Тедол» и это что-то вполне напоминает мне о тяжелых испытаниях умершего на Страшном суде в Сидпа Бардо. Впрочем, если вам интересно, я могу зачитать вам кое-какие строки из этой священной книги.
Тибетец стремительно сорвался с места и суетливо, поправляя на себе помятую белую рубашку, выскочил из кухни. Вернувшись, он продемонстрировал вам толстую красную книгу с пугающим названием «Тибетская книга мертвых». Подобрав под себя ноги и усевшись на стуле в позе лотоса, Генри открыл нужную страницу книги и торжественным голосом начал читать:
— …О благороднорожденный слушай! Причина твоих страданий-твоя собственная карма; только она и ничто иное. Поэтому молись усердно Трем Сокровищам-они защитят тебя. Если ты не будешь молиться и не знаешь, как сосредоточенно размышлять о Великом Символе и о божествах хранителях, тогда явится рожденный вместе с тобой Добрый Дух Покровитель, чтобы счесть твои благие деяния с помощью белых камешков, и явится вместе с тобой Злой Дух Покровитель, чтобы счесть твои деяния с помощью черных камешков. Это очень тебя напугает и устрашит, ты ужаснешься и вострепещешь, ты попытаешься солгать, сказав: «Я не совершал никаких злодеяний».
Тогда Бог Смерти скажет: «Я погляжу в Зеркало Кармы».
С этими словами он посмотрит в Зеркало, в котором отражаются все добрые и злые дела человека. Лгать здесь бесполезно.
И тогда один из Палачей – Мучителей Бога Смерти набросит тебе на шею петлю и повлечет за собой. Он отсечет тебе голову, вырвет сердце, вывернеть чрево, высосет мозг, выпьет кровь; он пожрет твою плоть и изгложет кости, но ты не сможешь умереть. Хотя твое тело будет разорвано на мелкие части, оно оживет вновь. И так будет повторяться снова и снова, причиняя тебе ужасную боль и муку.
Но даже теперь, когда камешки сочтены, не бойся, не ужасайся. Не лги, не страшись Бога Смерти.
Твое тело-духовное тело, оно не может умереть, даже если его обезглавить или четвертовать. Природа твоего тела – пустота, тебе нечего бояться. Боги Смерти-твои собственные видения. Твое тело желаний есть тело склонностей, оно пусто. Пустота не может причинить вред пустоте. Бескачественное не может прчинить вред бескачественному.
И Бог Смерти, и божества, и демоны, и Буйвологоловый Дух Смерти не существует вне человека, все они-иллюзии. Сделай все, чтобы постичь это.
Сделай сейчас все для сознания того, что ты в Бардо. Сосредоточься на самадхи Великого Символа! Если ты не умеешь медитировать, тогда поразмысли над истинной природой того, что тебя пугает. В действительности все лишено формы, все-Пустота, Дхарма-Кайя. …
-Да, поистине впечатляюще! Остается дело за малым-преодолеть после своей физической смерти собственный животный страх перед духовной смертью, чувствуя то же, что чувствуют живые люди. – Потрясенно покачал я головой. В пророческих строках этой древней книги, я неожиданно нашел ответ на то, как мне избавить себя и свой мир от черного демона Дингира.
-Ты говоришь Стэн, тебе понравилось в Вечном городе. Он, правда, настолько прекрасен, как ты говоришь? – Закрыв «Бардо Тедол», со скрытой завистью в голосе спросил меня Тибетец.
-Да, Генри там на самом деле очень красиво. По-крайней мере, было еще красиво, когда я покидал его. – С оттенком грусти улыбнулся я Тибетцу.
-Очень жаль «Salty dog», настоящий был моряк. – Помолчав, сокрушенно вздохнул Генри и закурил новую сигарету. – Значит ты, Стэн считаешь, что сэр Бернард Диккинсон погиб по вине твоего демона из снов?
-Да, я так считаю. Скорее всего, сэр Бернард прислушался к моей просьбе и понес книгу в злополучный монастырь, а после Дингир сделал так, чтобы он не дошел до дома.
-Выходит Стэн, ты тоже причастен к смерти сэра Диккинсона. Ведь именно ты настоял на том, чтобы он отнес книгу в монастырь! – С жалостью и осуждением посмотрела на меня Ева, очнувшись от глубоких раздумий.
-Ты права, котенок, я больше всех виноват в случившемся, но откуда мне было знать, что все закончится смертью невинного человека? – Отводя глаза в сторону, тихо ответил я.
-Ладно, ребята, хватит заниматься самопоеданием. Теперь уже ничего не изменишь и сейчас нужно думать о том, как уничтожить это порождение Ада. Судя по твоему описанию демона, Стэн, применение к нему моих боевых навыков будет бесполезным. Здесь нужно искать оружие посерьезнее. – Попыхивая сигаретой, логически размышлял Тибетец.
-К примеру? – Настороженно откликнулась Ева.
-К примеру, магия, самая настоящая магия! – Понизив голос, шепотом выдохнул Генри.
-Где же мы сейчас найдем настоящего мага, способного уничтожить языческого дьявола во плоти? – Невесело усмехнулся я.
-Стойте, стойте, кажется, я знаю, кто нам, возможно, поможет! – Осенила Тибетца неожиданная мысль. – Сара, нам поможет Сара, домработница сэра Дрюона. Ну конечно, как я мог об этом забыть?!
-Генри, погоди, но причем здесь Сара? – Вопросительно посмотрел я на ликующего Тибетца.
-Да, причем здесь Сара? – В свою очередь, удивилась Ева.
-Да притом, что в молодости Сара жила в Западной Африке в Бенине и исповедовала религию вуду. Я слышал, что местная африканская диаспора до сих пор почитает ее как мамбо, т.е. колдунью. Кому как не ей знать, как избавиться от черной языческой нечисти, а?! – Энергично жестикулируя руками, встрепенулся на стуле Тибетец.
-Вуду это типа такие колдуны, которые всех своих врагов превращают в зомби, так? – Приглушая ладошкой зевоту, без интереса в голосе, откликнулась Ева.
-Зомби это классика для «чайников» и «параноиков». Религия вуду намного разнообразнее и интереснее чем думают многие европейцы. Кроме традиционных верований народов Африки-дагомеи, йоруба, вуду впитала в себя множество элементов, из христианской религии европейских народов. Главный и обязательный элемент во всех таинствах вуду это змей Уроборосу, заглатывающий собственный хвост. Он является символом гармонии Вселенной и Вечности в древнем мире. Гаитяне называют его Damballah wedo и считают его началом и концом всех вещей; он же Океан Вечности, со всех сторон окружающий материальный мир; безбрежное пространство, из которого все вышло и к т которому все рано или поздно вернется вновь.
