В дверь постучали. Три раза. Негромко.
Я отпираю. За ней никого.
Ветер, лишь ветер заводит в потемках
песню свою о тоске вековой.
Кто это? Что это? Скрип по паркету.
Шорох за шторой. За лампой ночной
что-то сродни моему силуэту
из темноты наблюдает за мной.
Чья-то личина без маски и грима
с черным провалом безгубого рта
смотрит за мною глазами моими,
а под рукой ни ножа, ни креста.
Что это, господи? Гибели знак ли?
В полом пространстве у ветхих гардин
жизнь отыграла в бездарном спектакле
юность и молодость – все позади.
Жили. Любили. Боролись. Мечтали.
Вместе со всеми менялись в лице.
Что же неправильно было в начале,
если так грустно и пусто в конце?
Что мы хотели от бренного мира?
Все поглотила в себя Пустота.
О, моя милая, грустная лира!
О, одиночество! О, нищета!
