Контора – утлый закуток мира.
Подняв глаза от бумаг, мелкий служащий с тревожным взглядом, острым птичьим носом и чёрными волосами видит часть улочки – узкой, витой…
В бумагах – юридические пункты, торжество мёртвых слов, а человек знает, что слова живые – они переливаются грядущими персонажами и ждут новых сюжетов. Из бумаг корчит рожи параграф, подрагивая тонкими рожками, и человеку хочется зачеркнуть его, чтобы начать писать про…
День мерно движется к сумеркам.
Человек выходит из дверей конторы, и улица встречает его своими .....Читать дальше →
архив за день: 26.04.2016
Мемуарные зёрна
Александр БалтинЗАМЕТКИ ОБ ИГОРЕ КАЛУГИНЕ
Улица Часовая видна из окна.
Московское лето.
Мы сидим на маленькой кухне замечательного поэта Игоря Калугина, и пьём с ним кофе, приготовленный по его особому рецепту.
-Эту джезву, - рассказывает он, - мне подарили в Армении много лет назад. Её нельзя мыть – только обдавать ледяной водой, чтобы своеобразная алхимия кофе давала особый вкус. А зёрна надо молоть в кофейную мельчайшую пыль.
Напиток действительно вкуснейший.
Игорь часто бывал в Армении, переводил её поэтов, хорошо знал культуру этой великой каменной .....Читать дальше →
случай
проза
Васечка
Алексей КургановВасечка в детстве был настолько ненасытно прожорлив, что его мама, Генриетта Леопольдовна, перед тем как идти с ним к кому-нибудь в гости, обязательно кормила Васечку супом и чем-нибудь вторым. А то прямо совестно перед людями, объясняла она такой свой оригинальный поступок. Васечка за столом так увлекается, что запросто весь стол обожрёт. Васечка, слыша такую похвалу, начинал смущённо алеть своей широкой мордой. Мамины слова он воспринимал ни в коем случае не как упрёк. .....Читать дальше →
поэзия
Цикл «Ночные мысли»
Азат СаттаровФОНАРИ
нет никакой пощады от фонарей,
когда идешь по ночному городу.
и вроде бы, вот уже стало теплей,
но нет, внутри так же сыро и холодно.
за километр - дикая степь
железных дорог и полотнищ кирпичных.
скрипят колёса, натянута цепь.
отлично.
звёзды-лунатики ищут приют.
кивает мохнатая лестница
головой.
а .....Читать дальше →
проза
Счастливая старость
Марина ВладимироваОна так и говорила всегда: «спасибо детям за счастливую старость». Детей было двое. С младшим сыном она жила, но особую любовь она проявляла к старшему сыну, который жил отдельно. Каждый вечер .....Читать дальше →
поэзия
Рваный мешок перспектив
Александр БалтинИсцелившемуся радость,
Заболевшему печаль.
А потом приходит старость,
Жизни жаль вам станет.
Жаль.
Как приходит? Не заметишь.
Вроде был ребёнком я.
Дням я радовался вешним,
Летним краскам бытия. .....Читать дальше →
кстати, эссе
Экстремалы русского театра: актер Геннадий Бортников в контексте русской культуры
Ольга ВерсеЭссе
В 19 веке была резко перекроена театральная карта мира. Пьесы русских драматургов стали влиять не только на умы и сердца соотечественников, но и на эмоциональный настрой стран, в которых .....Читать дальше →
эссе
ХЛЕБОПЁКИ И ГОСУДАРСТВО
Александр БалтинХЛЕБОПЁКИ И ГОСУДАРСТВО
Читателями теперь стали исключительно сами писатели – как если бы хлебопёки стали печь хлеб только для хлебопёков: мол, другие ничего не понимают в качестве оной продукции.
Между тем, литературный хлеб предназначен для всех, и такая скособоченность потребления делает его полубессмысленным – если не бессмысленным вовсе.
Так что же, только в условиях империи, да ещё империи посчитавшей литературу государственным делом, возможен высококвалифицированный читатель?
Ибо последний такой был в Советском Союзе, и, если ещё не вымер, как пласт динозавров, то событие это не за горами.
В современной атомизированной, бьющейся за выживание России – до чтения ли?
Серьёзная литература нагружает, заставляет думать на предельных оборотах, и, если формирует личность, будучи источником этики и эстетики в большей степени, чем что бы то ни было, то не даёт однозначных ответов, однозначных рецептов, как жить… .....Читать дальше →
проза
Капризы Мельпомены
Алексей КургановВ культурной жизни нашего города случился неожиданный переполох: Жабский написал пьесу (он называл их на старомодный манер «пиесами») и, как всегда, потребовал от режиссёра народного театра Погремушкина её немедленно поставить. Когда Погремушкин начал жалко блеять, что репертуар давно свёрстан и утверждён самим Ираклием Абрамовичем, Жабский начал вижать, плеваться, махать кулачками, топать ножками, трясти своею козлиною бородёнкой и орать, что он – единственный в городе (и, конечно же, гениальный) драматург и поэтому не позволит обращаться с ним как с рядовым городским литературным членом. .....Читать дальше →