Товарищ по партии

Откликались даже африканские девушки, по крайней мере, так они представлялись, из далекого Сенегала. Евгений не поленился взять карту, и подробно изучить всю западную Африку. К письмам, которые он получал, обязательно прилагались фотографии, на которых молодые красивые африканки позировали в соблазнительных позах. Все как одна, девушки утверждали, что являются единственными наследницами папы – миллионера.
Варьировались только должности, которые занимал папа – то он был советник президента, то владелец горнорудной компании. Дальше шла волнующая история о том, как однажды утром, повстанцы ворвались в их дом, и хладнокровно убили всю семью, и что ей единственной удалось спастись, и теперь она находится здесь, в лагере беженцев, в Сенегале. Назывались суммы от восьми до десяти миллионов долларов, которые должны были перейти к наследнице. Присылались даже копии сертификатов, подтверждавшие наличие такой суммы.
С одной из девушек, ее звали Флора Джонсон, Евгений переписывался довольно долго, пока не получил просьбу о том, что для улаживания некоторых юридических формальностей, услуг адвоката и прочее, нужно переслать ей каких-то две тысячи долларов. После этого, письма от африканских девчонок он всерьез не воспринимал, хотя продолжал получать их регулярно, а переписку с Флорой Джонсон прекратил.
По делу появились две молодые женщины, москвички, обеим было за тридцать, с небольшим. С ними Евгений и встретился, с интервалом в три месяца.
Первая сказала, что его координаты ей дала его знакомая Татьяна, когда она приезжала к ней на дачу. Какие-то дела нашлись у нее там, кажется, продавался соседний участок. Обрадованный Евгений тут же согласился встретиться. Женщина — Наташа, была не в его вкусе – полновата, но симпатичная на лицо. Она оказалась большой умницей, бухгалтер, к тому же, кандидат наук, как и он, и искала, с ее слов, мужчину для постоянных встреч. Увидевшись в первый раз, они погуляли в центре города, и вроде, подошли друг другу. По крайне мере, по характеру она понравилась Евгению – понятливая, веселая, не жеманная – обнимая ее, он грел свои руки под ее меховой курткой – дело было ранней весной, а через неделю она пригласила его к себе.
В постель они легли сразу, без церемоний, и все прошло замечательно. Немного необычно было то, что Наташа все время брала его за кончики ушей, и поддергивала за них на себя, в такт движениям. Но это его не сильно раздражало, он и сам много раз брал симпатичных девушек за ушки во время близости. Да еще при этом обычно говорил, отодвигая ее волосы, — дай-ка я посмотрю, не поросячьи ли ушки у тебя? Ушки точно, оказывались поросячьи.
Но больше встречаться с Наташей он не стал, хотя она, особенно первое время, постоянно запрашивала его по электронной почте, — почему не встречаемся? Но Евгений понимал, что будет искать себе подходящую стройную и молодую девушку, и не хотел, что бы эта женщина — бухгалтер привыкала к нему и рассчитывала на него. Для него она была все-таки немного полновата. В дальнейшем он много раз спрашивал себя, — а правильно ли я поступил, отказавшись от нее, ведь с ней мне было бы намного легче, как когда-то с Лариской? — и каждый раз отвечал себе, что правильно, она найдет себе подходящего партнера.
Вторая молодая женщина сама отказалась от него. Вот здесь он сильно сожалел, что она не стала с ним больше встречаться – девушка ему очень понравилась, и была в его вкусе, Евгений только облизывался, вспоминая ее.
Появилась она в начале лета. Девушка — Оля, сказала, что его телефон обнаружила в Интернете, на сайте знакомств, где он ищет встречи с девушкой. Это правда? — уточнила она. Вы оставляли там свой телефон? Чистая правда! — подтвердил Евгений. Ох, как она ему понравилась при встрече! Довольно высокая – Оля занималась легкой атлетикой — прыжками, и была одного с ним роста, стройная, красивая. Говорила, что работает менеджером по продаже запчастей в солидной фирме. Жила, по ее словам, в Питере, и была недавно переведена в Москву. Очень ценный, значит, работник? — немного призадумался Евгений.
Без лишних разговоров он повез ее за город, к реке – посидеть у костра, да рыбку половить, рыболовные снасти, как и топор, и лопату и шампуры, он возил с собой. По дороге они купили вкусную копченую курочку, и заехавший далеко в лес Евгений быстро управился с разведением костра.
— Рыбу на нем поджарим! — объявил он. Запили курочку красным вином, и Оля еще сожалела, что они взяли красного вина, а не шампанское. Рыбу, конечно, так и не поймали, про нее просто забыли.
Легли они там же, в лесу, на большом покрывале, которое постоянно было в его машине. Они долго потом не вставали, и он, уже устав гладить, просто разглядывал ее красивое тело. Потом они устроились на стволе упавшего дерева, около воды, и молча наблюдали за рекой, за плавающими утками, за качающимися камышами. Поднял их звонок ее мобильного телефона.
Возвращаясь обратно, он сказал прыгунье, — ты мне понравилась, если не возражаешь, то будем встречаться! Я тебе звонить не буду, если надумаешь – позвони сама, — попросил он. Девушка задумчиво молчала. После странного сообщения на ее мобильный, Оля вообще как-то переменилась, заторопилась домой.
Через три дня она ответила по электронной почте, — такие отношения, какие предлагаешь ты, меня не устраивают!
Евгений немного удивился, — и предложить то толком еще ничего не успел! Он долго потом прикидывал – откуда взялась эта девушка? Незадолго до ее появления, он написал письмо в службу внешней разведки, с предложением рассмотреть его кандидатуру для работы на венгерском направлении, — мол, язык и страну хорошо знаю, бывал неоднократно. После этого она и появилась, и много странного он заметил в ее поведении. Но, как бы то ни было, Оля ему отказала, и вопрос о поиске постоянной подруги оставался нерешенным.
Так же, как и раньше, Евгений продолжал искать постоянную работу, первое время бойко ходил на собеседования, и даже устроился в одну фирму, опять по своей специальности – керамика, но и там, по обыкновению, проработал только чуть больше двух месяцев.
Однако, за это время, в его жизни кроме развода, произошло еще несколько знаковых событий, незначительных, на первый взгляд, но оказавших существенное влияние на его мировоззрение, и работа в фирме, куда он устроился, была одним из таких событий.
По сути, это оказался большой склад керамических горшков, а пригласил его туда директор завода, эти горшки производившего.
— Первый месяц Вы будете получать такую зарплату, — и директор нарисовал на листочке цифру – сущая ерунда, по мнению Евгения. Если Вы нас устроите, то через месяц – такую, — и он нарисовал еще, то же мизер.
— Поработаю! – согласился Евгений.
Стол, компьютер – все это ему выделили быстро, в битком набитой комнате, без окон, на четырнадцать человек. Среди менеджеров больше было девушек, причем, в основном – красавицы модельной внешности. Евгений без церемоний разглядывал их, когда они дефилировали перед его столом, ну, и те, не считали за труд пройти лишний раз туда-сюда, у него под носом. Сам завод располагался где-то в дальнем Подмосковье, а здесь же был оптовый склад, с четко поставленной системой погрузки-разгрузки. Горшки привозили не только из Подмосковья, но и из Китая, других стран.
Огромные трейлеры подъезжали к складу, тут же погрузчики начинали разгрузку, и устанавливали поддоны с горшками на высокие стеллажи в пять рядов. Все это затем, отгружалось меньшими партиями в магазины, покупателям.
Менеджеры усиленно работали, набирая на компьютерах номенклатуру продаваемых изделий, впрочем, успевая и переписываться по электронной почте со своими приятелями. После работы никто не спешил домой, все сидели, пересиживая друг друга, показывая свою лояльность компании. Первое время, Евгений удивленно справлялся у кадровички, сидящей рядом, — а рабочий день разве не закончился, чего все сидят? И тут же отправлялся домой, получив утвердительный ответ. Часть людей была иногородняя, но большая часть – москвичи с высшим образованием. Девушки хвастались друг перед другом новейшими моделями мобильных телефонов, и мелодии звонков, одна лучше другой, постоянно разносились по офису.
Командовал складом генеральный директор, полный молодой мужчина – Завхоз – как окрестил его Евгений, так как когда-то, будучи одним из руководителей крупного производства, имел в подчинении почти такой же склад готовой продукции, по которому тоже бойко ездили погрузчики, перевозя поддоны с плиткой, и управляла этим складом завхоз – женщина.
Директора завода – хитроватого мужичонку его лет, Евгений скоро вспомнил, да и Татьяна — его подруга, которая когда-то занималась продажей керамики, подсказала,откуда он, когда Евгений приехал к ней на дачу и рассказывал про работу на складе. Еще в бытность научным сотрудником, лет пятнадцать тому назад, Евгений приезжал в его керамическую мастерскую, которая тогда располагалась в подвале школы.
Заводы по производству керамики в Москве уже разваливались, и тот особо не скрывал, что ему продавали с них сырье по бросовым ценам, не утруждаясь накладными.
— Моими горшками на Арбате барыги торгуют! – хвалился он тогда Евгению, — еще возьмут, только давай! Поднялся теперь дядька, развил свое производство в новых условиях, тот еще мужичок – хитрован! — окрестил его Евгений, про себя.
Обычно, мужичок – Хитрован звонил из области, и загружал Евгения различными поручениями, связанными с реконструкцией завода – где достать новые детали, новое оборудование и прочее. Скоро Евгений отметил про себя, что выполняет функции отдела снабжения того завода.
Время от времени, в офис заезжал владелец склада – довольно молодой парень, лет за тридцать, с длинными прямыми волосами до плеч. Грубые черты лица да длинные волосы делали его похожим, по мнению Евгения, на конюха. Он заезжал после занятий в фитнес-клубе, накаченный, и передвигался, как качок. Иногда, сталкиваясь в коридоре, они молча расходились, не здороваясь. Впереди конюха обычно появлялся его водитель – охранник, прилизанный, а модной одежде парень с черными очками. Вышагивал он очень вальяжно, Евгений только усмехался – особа, приближенная к хозяину. А для себя подтвердил давно сделанное наблюдение, что ближайшая обслуга чувствует себя куда вольготнее, чем специалист. Если не получается стать хозяином, может, в лакеи мне податься? – усмехнулся он.
После первого месяца, интерес к работе у него пропал полностью, и Евгений, особо не скрываясь, во время работы занимался своими делами – размещал объявления о преподавании венгерского, о переводах и прочее. Все поручения Хитрована, впрочем, освоившись, он успевал делать довольно быстро. После того, как он получил с крупного завода – изготовителя, чертежи промышленной печи, так нужной Хитровану, и передал их ему, он с опозданием понял, что допустил ошибку, что основную функцию выполнил, и особой нужды в нем теперь нет. Это вскоре подтвердилось и по поведению водителя, который, с лакейским высокомерием, проходил теперь мимо Евгения, не здороваясь подобострастно, как раньше.
Однажды Конюх приехал в офис со своей семьей, и два ребенка, девочки лет пяти-шести, принялись шумно бегать по залу, залезая на оргтехнику, включая и выключая ее, и таща девушку – менеджера на улицу, — пойдем туда, за нами бегать будешь! Бегать девушке явно не хотелось, но ребенок настойчиво тащил ее — пойдем!
Новое поколение барчуков растет! – отметил Евгений, с неприязнью глядя на эту картину, — сейчас побегать для них, а немного подрастут, поплясать для них надо будет! Это еще что! Не сегодня-завтра, как черт из табакерки выскочат детишки тех одиозных деятелей, чьи физиономии уже набили оскомину, то-то радости будет! – он аж скривился от такой мысли. И чем они порадуют – рассказами про то, сколько ведер черной икры уже съели?
А старики уходят! Он вспомнил, как люди старшего возраста, жившие по соседству с ним, как-то незаметно сильно состарились за последние годы, некоторые уже ходили с палочками. Но наиболее заметна смена поколений была из-за ухода известных артистов, всеми любимых, к которым так привыкли – а вот их уже и нет!