Охотник Херинг бережно потер наколотый на жилет прусский орден «Pour le merite» за военные заслуги и, сняв с головы шляпу с перьями, грациозно раскланялся перед недавними мишенями:
-Aufwiedersehen, meine kleine, aufwiedersehen!
-Finita la comedia, Дзара. Теперь давайте проваливайте отсюда, пока я не передумала! – Звонко щелкнув хитиновым хвостом с длинными шипами на конце, истерично рявкнула Нона и сползла с тропинки в пропасть.
Я просто не мог поверить в случившееся! Ну и пусть что запуганная толпа выживших в свинцовом смерче тут же втоптала меня в обжигающую струю тропы, но зато меня не сожрала эта громоздкая уродина, похожая на медведку, обитающую в садах и полях в моем мире.
Закрыв руками голову, я подождал, когда надо мной перестанут мелькать грязные и обоженные пятки бегущих, а после встал и огляделся. Охотник со своей нервной собакой уже скрылся среди скал, а толпа «ищущих прощения» в панике умчалась вперед. Не смотря на некоторую досаду за их свинское отношение ко мне, я их по-человечески понимал. Им повезло и они выжили в Чистище и вот, когда до призрачного, но обещанного прощения остались какие-то шаги, их снова попытались уничтожить и отобрать обещанное право. Конечно, я их понимал, но никто не запретил мне их обругать. Это был единственный способ, хоть немного, но отомстить им за то, что они чуть было, не затоптали меня до смерти.
-Вот сволочи, чтобы вы все с кривыми ногами родились и с прыщавыми рожами! – С отчаянием рассматривая свое расцарапапное покрытое синяками тело, всхлипнул я.
-Эй, человек, ты не понял о чем я только, что говорила с Херингом из Розенхайма о тебе! – Услышал я знакомый голос кошмарной уродины Ноны.
У меня снова застыла кровь в жилах. Позади меня, загромоздив всю тропу своими насекомообразными тушами, ползала по трупам уже не одна, а целых три Ноны. Они хватали мохнатыми лапами и клешнями тела «человеческих индеек» и жадно пили кровь из их рваных ран. Одна из них, с треском раздирая передними лапами ребра одного из павших, зло пробуравила меня мертвыми глазами:
-Уходи отсюда, тля земная. И для тебя будет лучше, если это встреча с нами окажется у тебя последней, ха-ха-ха!!!
Я никогда до этого не знал, что человек может так быстро бегать. Да, в своем родном городе я был лучшим нападающим сборной по футболу манчестерского университета. За мной не мог угнаться ни один игрок из любительских команд Большого Манчестера, а тем более отыграть у меня мяч. Но тот рекорд по бегу, который я поставил сегодня в этом богом проклятом ущелье, на Земле мог бы вывести меня в плеяду лучших бегунов мира. Не дай бог вам когда-нибудь пережить такой страх, чтобы так быстро бегать. И я знал, о чем говорил!
—————————————————————-
Если и было в загробном мире самое тихое и спокойное место, то думаю, что я нашел его. Мои быстрые, обожженные раскаленными камнями ноги, привели меня к зеркальным воротам неизвестного города, исполинских размеров. Я сразу же догадался, что если мне посчастливиться попасть внутрь таинственного города, то мои бесконечные муки на этом закончатся. Защищенный сверху прозрачным светящимся куполом неба, он весь блистал и переливался подобно рождественской елке. Но пройти в город было не так просто, как мне хотелось. У самых ворот ведущих в сказочный город стоял огромного роста страж в доспехах нормандского викинга с полосатой тигровой шкурой на плечах. Он крепко держал в руках остро заточенный меч и всем своим суровым видом выражал строгость и непреклонность скандинавского воина. Внимательно осматривая стоящую перед воротами притихшую толпу «ищущих прощения», он казалось чего-то ждал.
Около его круглого щита оббитого стальными бляхами, расположилась горбатая обезьяна, явно на правах старой знакомой сурового воина.
Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, длинноволосый воин задрал вверх голову. Все стоящие перед ним тут же последовали его примеру. Там, высоко в прозрачном небе мельтешила какая-то маленькая точка. Она стремительно приближалась спиралью к земле, издавая гортанные звуки «крук, крук, крук». И вот, наконец, шумно махая черными крыльями, на землю спустился черный пустынный ворон. На нем была коричневая жилетка, с серебряными пуговицами, из кармана которой торчала золотая цепочка карманных часов. На левом глазу ворона поблескивало круглое пенсне с треснувшим стеклом. Важно поводив по сторонам шоколадно-бурой головой, пустынный ворон звонко щелкнул черным клювом и прокричал гортанным голосом:
-Кажется вовремя! Я ничего не пропустил Микаэль?
-Ты как всегда вовремя Черчилль, хотя мне иногда кажется, что ты когда-нибудь опоздаешь. – Добродушно произнес страж Микаэль и указал острием меча на стоящих перед ним «ищущих прощения». – Этим беднягам сильно досталось у Трехцветной огненной пропасти. Тебе не кажется, что Херинг из Розенхайма в последнее время перегибает палку. Ты видел этих трех Мантикор? Они так разжирели на трупном мясе, что скоро их призовет к ответу Дух Вечного города.
-М-да, Микаэль, то, что творит Херинг из Розенхайма мне и самому не подуше. Но ведь они исправно несут свою службу, а определять границы их служебных полномочий не наше дело. Ты ведь знаешь об этом, а если забыл, то можешь повторить, не сходя с места основные законы нашего города. – И «премудрый» ворон указал крылом на золотую вывеску, нависающую над зеркальными воротами, с выбитыми на ней японскими иероглифами.
-Мизару, киказару, ивазару! – Тонким голоском пискнула снизу горбатая обезьяна, заискивающе улыбаясь ворону Черчиллю.
-Не надо мне напоминать зловредная тварь, отвергнутая Богом, то, что я хорошо знаю и без тебя. Тоже мне Сидзару! – Угрожающе сдвинул белесые брови на переносице воин, раздраженный подсказкой рыжей обезьяны.
-Не гневайся Микаэль, это тебе не к лицу. Тем более, сейчас не время и не место для этого. А с охотником и тремя Парками, я после поговорю. Надеюсь, мы договоримся, как и прежде без ссор и обид. – Тут же постарался остудить гнев Микаэля, ворон Черчилль.
— Ну что ж, приступим, господа! Я приветствую вас от лица Духа Вечного города «ищущие прощения»! Вы прошли полное очищение в Чистилище и очистились от былой скверны и дурных мыслей. Наш небесный Создатель дает вам еще один шанс вернуться на землю и оправдать высокое звание человека. В Вечном городе вы проведете месяц неопределенности, лишившись своей привычной формы. То кем вы будете в Вечном городе, и покажет, насколько каждый из вас переосмыслил свое былое бытие, отношение к Вечности и какое избрал место в бесконечной Вселенной мыслеформ и образов. По истечению срока испытания, каждый из вас сам выберет путь, по которому ему идти. А именно, или вернуться в мир людей или остаться навсегда в стенах Вечного города. – Ворон Черчилль взмахнул крылом, подавая знак Микаэлю. Неторопливо достав из кожаной сумки костяной охотничий рог, страж Вечного города торжественно протрубил в него три раза.
-Идите сквозь ворота блаженные, идите, не стесняйтесь! – С плохо скрываемой завистью в голосе, завизжала горбатая обезьяна и, прижав к толстым губам свирель, заиграла уже знакомый мне еврейский клезмер.
«Ищущие прощения» робко подходя к зеркальным воротам, протягивали вперед напряженные руки и с головой окунались в жидкое серебро. Это зрелище не вызвало у меня особого удивления: я уже на собственном опыте убедился в безопасности «червячного перехода». Другое дело, куда ты попадал потом! Но если можно было верить словам говорящего пустынного ворона, этим «убогим» бояться было нечего. Самое страшное для них уже осталось позади у Трехцветной огненной пропасти. При воспоминании о жуткой картине поедания трупов Парками-людоедками, мне снова стало дурно.
Когда в зеркальные ворота провалился последний «ищущий прощения», следом прыгнула горбатая обезьяна. Но к ее огорчению, ей не удалось пройти сквозь «червячный переход» в Вечный город. Больно стукнувшись низким лбом о твердую гладь зеркала, обезьяна с истеричным болезненным криком отлетела в сторону.
-Ха-ха-ха, Дзара, ты все надеешься очиститься от своих былых грехов. Ну, ты же знаешь, что в близжайшую тысячу лет тебе это не грозит. В каком обличье ты выползла из Чистилища, а? В облике рыжей обезьяны с большим горбом. Черти избавили тебя от всех твоих грехов, кроме тех, от которых у них случился понос. Даже черти надорвались выжаривать из тебя на сковороде твои червивые грехи. И что они сделали? Они зашили тебе в спину все твои самые пакостные и неизлечимые грехи. И ты теперь до конца своих дней будешь мучиться в своем уродливом теле, пока не излечишься от своего самого главного греха! – Раскатисто смеясь, облил страж Микаэль бедное животное обидными словами.
Потирая ушибленный лоб, Дзара обиженно бросила воину:
-Ты сам-то давно оттуда, откуда выпозла, по-твоему, я? Или ты уже забыл, кем был до своей почетной должности?
Быстро налившись краской гнева, страж Микаэль вознес лезвие широкого меча над головой перепуганной своей необдуманной дерзостью, обезьяной Дзарой.
-Остановись немедленно Микаэль! – Протестующе прокаркал ворон Черчилль. – Или ты забыл имя своего главного врага-Ira, который завел тебя в огонь Чистилища?
Страж ворот немедленно убрал в ножны свой грозный меч и тихо произнес, не обращаясь ни к кому:
-Да, я когда-то поплатился за свой излишний гнев и мне до сих пор отказано в посещении Вечного города. Но как можно сравнивать мой единственный грех с бесконечным бесстыдством, коварством, лживостью и бесчувственностью этой глупой уродливой скотины?
-Пусть меня не особо почитают христиане и буддисты, но у меня есть верный защитник в лице индуисткого Ханумака и индейского бога Северной Звезды. И не забывайте о трех верных спутницах голуболицего бога Семэн-Конго, защитника людей от духов, болезней и злых демонов. – Быстро оправившись от страха, гордо выпятила вперед впалую грудь Дзара.
-Не обижайся Дзара на Микаэля. Придет скоро и твое время для перевоплощения в доме Вечного города. – Ободряюще воскликнул ворон Чечилль, вдыхая новый глоток надежды в ущербное существо.
-Мне, пожалуй, пора. – Обезьяна исподлобья посмотрела на стража зеркальных ворот и робко вопросила к нему. – Микаэль, а где дань Херинга из Розенхейма? Я уже вот как месяц маковой росинки во рту не держала, а мне еще идти через Призрачную пустыню!
Микаэль, немного помялся и достал из маленького мешочка, привязанного к широкому красному поясу, три увесистые золотые монеты.
-На, держи Дзара, заслужила! – Микаэль высыпал монеты в протяную ладонь горбатой обезьяны.
Дзара жадно схватив монеты, быстро сунула их прямо в рот. Судорожно дернув головой, она, как мне показалось, проглотила их. Так и есть, сыто икнув, повеселевшая Дзара сказала на прощанье:
-Sayonara, друзья мои! Если что, то не таите обиду на старую глупую обезьяну.
-И ты нас прости Дзара! – Поклонились в ответ рыжей обезьяне, страж Микаэль и пустынный ворон Черчилль.
Когда Дзара неожиданно растворилась в воздухе, ворон Черчилль обратил, наконец, внимание на мою скромную персону:
-Специально ждал пока болтливая Дзара покинет нас. Ну-с, молодой человек расскажите-ка по какому такому делу вы прибыли к нам. Давненько, давненько я не видел живых людей!
C опаской посматривая на угрюмого Микаэля, я приблизился к ворону Черчиллю и как на духу выпалил:
-Меня забрала из моего мира черная птица. Она бросила меня одного в пустыне и улетела. После долгой дороги я пристроился к колоне «ищущих прощения» и, миновав Трехцветное огненное ущелье, пришел к вам.
-Это все? – С подозрением посмотрел на меня ворон Черчилль и, полуобернувшись к стражу Микаэлю, спросил того. – Ты ему веришь, Микаэль?
Страж зеркальных ворот с неожиданной симпатией в голосе, живо ответил своему пернатому приятелю:
-Чист как агнец перед закланием!
-Ну, тогда разрешите представиться: corvus ruficollis Черчилль, бывший премьер-министр одной высокоразвитой европейской страны! – Пустынный ворон картинно раскланялся передо мной, отставив назад черную тонкую ногу, с короткими кривыми когтями.
— … «и вот стоит пред ним человек, и в руке его обнаженный меч»! – Слегка склонив предо мной голову, с гордым достоинством представился мне страж зеркальных ворот.
-Где то я уже это слышал! – Воскликнул я, пытаясь вспомнить однажды уже слышанную мною фразу. – Да, вспомнил, я слышал это в детстве, когда посещал наш центральный Manchester cathedral на улице Виктории.
-Это весьма похвально молодой человек, что вы помните о явлении Иисусу Навину архангела Гавриила. И также похвально то, что вы посещали англиканскую церковь, но бываете ли вы там и сейчас? – Поправив упавшее на черный треугольный клюв потрескавшееся пенсне, спросил у меня ворон Черчилль.
-В наше время, чтобы тебя считали достойным и хорошим человеком вовсе не обязательно посещать церковь. Это слишком старомодно и насколько я знаю, в той же Англии больше 70% жителей вовсе не верят в Бога. Они придерживаются атеистической точки зрения и при этом не отрицают присутствие во Вселенной неизвестной высшей силы. – Спокойно глядя в темные бусины глаз «премудрого» ворона, заявил я.
-Вот как! Это же надо как мы безнадежно устарели и стали не актуальны для неблагодарных обитателей грубого белкового мира. Мы тут, понимаешь ли, исправляем грешников: вправляем им мозги и делаем из них разумных людей, а они, возвращаясь обратно на Землю, отказываются верить в единого Бога. По-моему, это полный абсурд: отрицать существавние отца, который создал тебя по своему образу и подобию?! – Вдруг весь нахохлился пустынный ворон, выпучив на меня свои круглые маленькие глазки.
-Да, Черчилль меняются времена и меняются боги. Было время, и я поклонялся Одину, пока не узнал настоящее имя Создателя. – Озадаченно поскреб себя по мощному загривку страж Микаэль.
-Что же нам с тобой делать, молодой человек. Вы как я посмотрю, умны, но крайне невежественны. Оставлять вас здесь, я думаю, крайне опасно и бессердечно с нашей стороны. Прогнать вас мы тоже не можем. Такова наша природа: помогать страждущим и нуждающимся в помощи и поддержке. – В раздумье повозил по земле кривым ногтем пустынный ворон.
-Ты забыл Черчилль, кто его затащил к нам? По почерку я сразу понял, что это был посланник из клана Семидесяти двух посвященных. Они снова ищут того, кто оживит их жестокого Дингира! – Ускорил решение моей судьбы страж зеркальных ворот.
-Я тоже сразу об этом подумал, Микаэль. …Ну, хорошо, следуйте за нами, молодой человек! – И ворон, окончательно согласившись с веским мнением Микаэля, поманил меня за собой к зеркальным воротам.
Долго упрашивать меня не пришлось: я все всегда понимал с полуслова, тем более сейчас, когда решалось, не только где я буду ночевать, но и то, выберусь ли я отсюда живым.
—————————————————————-
Мне трудно описать чувство восхищения, которое на меня произвел вид Вечного города. Мои родители тщетно искали потерянный город инков Пайтити в непроходимой сельве и топких болотах Южной Америки. В то время как я, совершенно не прилагая никаких усилий, нашел его здесь, в хитросплетениях загробного мира.
Теперь я понимал алчные чувства испанских конкистадоров Франсиско Писаро и Гансело Хименеса, когда загорались их глаза при упоминании о «золотом» El Dorado. Наверное, эти ненасытные искатели сокровищ лучше меня представляли каким должен был быть священный город языческих богов. И как показала моя сюрреальная действительность, он оказался именно таким: Вечный город был целиком построен из чистого золота и драгоценных камней! И если бы эти печально знаменитые испанцы были сейчас здесь, их бы точно, хватил апоклепсический удар от жестокого приступа «золотой» лихорадки.
Мой серый современный мир с его абсурдными идеями глобальной индустриализации показался мне маленьким захолустным вокзалом при виде такого невероятного совершенства грандиозных монументальных форм. Это был настоящий сказочный город, состоявший из множества храмов, церквей, базилик и пагод, выполненных в традиционных для них стилях.
Здесь были старинные церкви, построенные в романском стиле с ярким архитектурным силуэтом и лаконичной наружной отделкой. Они вполне гармонично вписывались в окружающий ландшафт и выглядели особенно прочными и основательными со своими массивными толстыми стенами с узкими проемами окон и ступенчато-углубленными порталами.
Рядом с романскими церквями, несколько оттеняя их пространственным размахом, слитностью и текучестью сложных криволинейных форм, соседствовали римские церкви, оформленные в стиле барроко. Они поразили мое воображение обилием изящных скульптур на фасадах и в интерьерах и развернутыми масштабами колоннад.
Также я увидел в городе много соборов, церквей и монастырей, выполненных в готическом стиле. Они выделялись заостренными арками, узкими и высокими башнями и колоннами, богато украшенными фасадами и многоцветными стрельчатыми окнами, украшенными изображениями орнаментального характера.
Кроме средневековых западноевропейских архитектурных стилей, в Вечном городе было немало храмов выполненных в ионическом и дорийском ордере. В отличие от суровой монументальности готики и основательной прочности романского стиля, вид классических ионических храмов с высокими портиками и колоннами внушал веселье, южную ветренность и приветливость, что напомнило мне ассиметричность капризного рококо времен Людовика шестнадцатого.
За архитектурными чудесами Запада, следовали не менее удивительные чудеса восточной архитектуры: огромные мусульманские мечети, c бесконечным числом минаретов, покрытых круглыми золотыми куполами. Рассматривая причудливые арабески, включающие в себя стилизованные растительные мотивы и арабскую вязь, я вспомнил о сказках Шахерезады из «Тысячи и одной ночи» и понял вдруг, что в каждой сказке есть реальная доля правды.
А ассиметричная воздушная стилистика многоярусных китайских буддистких пагод и японских синтоистких храмов лишь добавила сказочной красоты и гармоничного единства в невероятный архитектурный ансамбль Вечного города.
Все дороги и площади между храмами и дворцами были вымощены красочными мозаиками из драгоценных камней, изобилующими изображениями сцен из жизни земных святых или же изображениями сотен известных и неизвестных мне животных и птиц.
Но не только огромные дворцы и храмы из чистого золота поразили меня до глубины души и повергли в настоящий религиозный экстаз. Помимо грандиозных инженерных сооружений и монументальной скульптуры, Вечный город был невероятно богат многоцветной палитрой живых цветов и фантастическими божественными запахами своей флоры и фауны. Священный город просто утопал в свежей зелени множества парков, садов и огромном количестве цветников, опоясывающих весь город живым многоцветным ковром.
И все это нерукотворное великолепие было заключено под громадным иссиня-голубой куполом, вспыхивающим прозрачными сполохами серебристого пламени.
Какие-то невидимые токи пронизывали все пространство вокруг меня и все мне здесь казалось до того кристально-прозрачным, что я мог видеть сквозь стены. И тем удивительнее для меня была реальность этой сказочной нереальности. Я как будто бы сам вдруг стал неотьемлемой частью Вечного города и почувствовал такой покой, умиротворение и легкость внутри, что мне захотелось летать. Летать также свободно и весело как тысячи маленьких разноцветных шаров, заполнивших собой все небесное пространство Вечного города. Там, высоко, в бездне чистого неба, свободно парили души тех, кто наконец-то обрел прощение и надежду на новую жизнь. И я, невольно завидуя им, захотел быть рядом с ними.
Всю дорогу ворон Чечилль молчал, предоставив мне возможность сполна насладиться невиданной красотой и могуществом Вечного города. Когда я останавливался, пораженный красотой очередного дворца или храма, ворон Черчилль терпеливо ждал меня, пока я с благоговейным трепетом утолял свой внезапно проснувшийся, эстетический голод.
Я смотрел на чудесные виды расширенными от удивления, глазами. Я вдыхал чудесные запахи, трепещущими от волнения и перенасыщения чистейшим кислородом, легкими. Я впитывал своим пораженным слухом чудесную божественную музыку, источаемую невидимыми небесными струнами. Я чувствовал сердцем, пронизывающие меня мощные токи бесконечной любви и добра. Я добровольно тонул в океане вселенской гармонии, заключенной под куполом Вечного города.
Не знаю сколько времени прошло, пока я отошел от первого шока, после того как попал в Священный город. Мне это время показалось короткой вечностью, длинною в бесконечный миг. Так, наверное, бывает только во сне и то далеко не у всех. Но как назвать то, что видел, вдыхал, слышал и чувствовал я? Нет, это был не сон и я до сих пор не мог поверить в то, что это реальность. Так что же это было, и был ли я на самом деле? Так как если я признаю реальность увиденного мною, то, как я мог попасть в этот мир, без помощи сна? Или же тот мир, в котором я жил до этого и есть сон, и значит я только лишь блеклая тень, рожденная его призрачной фантазией! Решить так, значит стереть себя из собственной памяти и принять новую реальность с чистого листа. Наверное, так сходят с ума люди подверженные шизофрении: пока в них теплится жизнь, они мучаются от нерешенности выбора между двумя половинками сознания. И обе эти спорные половинки сознания, по их мнению, заслуживают того, чтобы сконцентрировать на них собственную «точку сборки». Однако ограниченная дуалистичность моего мира еще признает существование «пограничного состояния», между вымышленным и реальным, между видимым и невидимым, между тонким и грубым миром. Наверное, я был «между»! Оставалось только узнать, когда я вернусь обратно и вернусь ли вообще отсюда? И кем я стану после этого или же уже не стану?
На это мне могли ответить только авторитетные существа или духи, живущие по законам Вечного города. Ворон Черчилль прекрасно знал, о чем я думал и вел меня верной дорогой. Ему и самому было интересно узнать о том, выберусь ли я из Небесного царства или же нет.
Наш долгий и удивительный путь по лабиринтам Священного города привел нас в центр к величественному египетскому храму и по выразительному взгляду Черчилля, я понял, что мы на месте. Храм был выстроен в виде гигантского прямоугольника, огороженного массивной стеной. К его воротам вела широкая дорога, подчеркнутая парадным строем золотых сфинксов. Вход в храм был оформлен в форме башнеобразного сооружения в форме усеченной пирамиды. Ворота были сооружены по обеим сторонам узкого входа в храм, с внутренней стороны которого две лестницы вели на верхнюю платформу. К наружной стороне ворот были прикреплены высокие деревянные мачты с флагами, а перед ними стояли гигантские статуи фараонов и золотые обелиски, покрытые драгоценными камнями.
Вход привел нас на открытый, обнесенный колоннадой двор, заканчивающийся портиком, построенным немного выше уровня двора.
В центре двора находилась прямоугольная золотая платформа, над которой, переливаясь всеми цветами радуги, зависал таинственный огненный шар.
-Все, пришли. Ждите меня здесь, молодой человек. Я скоро вернусь. – Коротко проинструктировал меня ворон Черчилль и исчез среди многочисленных колонн большого зала храма, расположенного за портиком.
Ждать мне пришлось недолго. Не успел я толком осмотреться по сторонам, как из глубины зала до меня донеслись незнакомые голоса. Они приближались, и вот я увидел возвращающегося пустынного ворона в сопровождении небольшой группы людей. Незнакомцы выглядели, как священнослужители и все были одинаково наголо выбриты и одеты в просторные белые одеяния. По цвету их кожи и типу лиц я не мог причислить незнакомцев к какой-то определенной этнической группе. Выглядели они как восточные монахи, но возможно это было и не так. При их приближении, я спрятал все свои бренные мыслишки на замок, боясь обнаружить свое внутреннее невежество. Здесь в этом мире я был как на ладони и каждый из ранее встреченных мною обитателей загробного мира мог без труда читать мои мысли. И если раньше я не особо скрывал своих не всегда чистых мыслей, то теперь, предчувствуя встречу с нечто сверхнеординарным, призвал себе на помощь все свое благоразумие и выдержку.
